Как вернуть трофейных охотников на Камчатку

Для тех, кто не знает, площадь охотничьих угодий России превышает 1710 млн га. Охота, причем как промысловая, так и любительская трофейная, может вестись как на территориях, освоенных человеком, так и в «отдаленных охотничьих угодьях» — в диких медвежьих углах с ничтожно малым людским населением и бездорожьем, куда порой и попасть-то можно только с помощью вертолета. Такие пространства в нашей стране занимают более 60% всей территории. Одним из таких мест является Камчатка, которую невозможно представить без вулканов, горячих источников, лососей, идущих на нерест, и, конечно, огромных бурых медведей, восточносибирских лосей и снежных баранов. Они-то и стали первыми трофеями, за которыми на Камчатку в далекие 1990-е годы приехали первые иностранные охотники. Именно с 1990 года иностранцам было разрешено посещать этот регион, и уже в августе наша туристическая компания в Пенжинском районе Корякского автономного округа (тогда были Камчатская область и округ) построила первый охотничий лагерь на снежных баранов в верховьях реки Энычаваям.



На рубеже 1980–1990-х годов в довольно короткие сроки многие зарубежные охотничьи туристические компании создали в России свои представительства. Появились они и на Камчатке, люди стали работать, выходить на западные рынки. Осуществляли работу путем сотрудничества с местными охотхозяйственными структурами Камчатки, с которыми за годы работы сложились доверительные партнерские отношения. Сотрудничество строилось на основе долгосрочных контрактов, в которых в качестве инвесторов выступали иностранные аутфитерские фирмы.




Все было хорошо, работалось довольно легко и просто, но уже в 2005 году отлаженная система дала сбой. Удар по развивающемуся охотничье-рыболовному туризму нанес тогдашний губернатор Камчатки Михаил Машковцев. Лимиты на добычу камчатских бурых медведей не были утверждены, и весенняя охота не открылась. Причем сообщили об этом решении, когда многие иностранные охотники уже были завезены в охотничьи лагеря. Сложилась критическая ситуация. В результате камчатские охотпользователи, транспортные организации, гостиницы, продовольственные магазины — короче, все, кто был связан с организацией охот, понесли огромные финансовые потери. Специалисты предупреждали, что необоснованное закрытие охоты на бурых медведей приведет к последующей безработице людей, занятых на Камчатке в проведении трофейных охот, и, как следствие, широкомасштабному браконьерству. Некомпетентные решения давно отменены, а численность бурых медведей растет из года в год. Что мешает развитию охотничьего туризма? Прежде всего ценовая политика. К примеру, аренда вертолета сегодня составляет 250–280 тыс. рублей за один час полета Ми-8. Без «вертушки» на камчатских просторах мало что можно сделать, а по такой цене арендовать вертолет мало кто из иностранных охотников хочет. Цена топлива для снегоходов, например, в городе Палана доходит до 100 руб. за 1 л. Завоз группы туристов в охотничий лагерь становится золотым. Раз выросли цены на топливо, автоматически выросли цены на все остальное: от продуктов до зарплаты гидов, поваров, таксидермистов (ведь добытого зверя нужно обработать и доставить в страну проживания охотника). В итоге цена охотничьего тура на бурого медведя на Камчатке доходит до $10 тыс. с одного человека за шесть дней охоты. А ведь до Камчатки еще надо долететь. Билет Москва — Петропавловск-Камчатский в один конец — 60–70 тыс. рублей с человека. Не каждый иностранец может себе такое позволить. Цена тура на камчатского лося еще выше — до $15 тыс. с человека, на снежного барана — до $23 тыс. Такие деньги берут только местные организаторы, а ведь есть еще аутфитерские фирмы, через которые охотник заказывает тур. Провоз личного оружия от дома до Камчатки для иностранных охотников — сплошные проблемы. Сейчас принимающей стороне необходимо преодолеть много бюрократических формальностей, вплоть до решения сохранности оружия клиента на охоте, в горах в палатке при помощи установленного там специального сейфа. А аренда оружия, разрешенная во многих цивилизованных странах, в России почему-то запрещена и вряд ли будет открыта в обозримом будущем.

Охота — это не только хобби, но и весьма прибыльный бизнес

Анализируя опыт организации охотничьего туризма и трофейной охоты за рубежом, легко сделать вывод, что для спасения и возрождения отрасли необходимо создание самостоятельной, независимой ни от какого министерства структуры, наподобие американской Службы рыбы и дичи. Эта служба должна обеспечить охрану диких животных и рыб, заняться мониторингом охотничьих и рыбных ресурсов страны, сломить браконьерство, захлестнувшее Россию; подчиняться эта служба должна непосредственно Президенту страны. Второе направление — это создание общероссийского Союза охотников и рыболовов как единого координирующего центра всех заинтересованных негосударственных охотничьих организаций. Диалог государства с различными негосударственными охотничьими структурами поможет разработать единую политику в этой области, включая изменения существующего охотничьего законодательства, которая устроит все охотничье население. В конечном итоге это поможет формированию цивилизованного, адаптированного к мировым требованиям рынка охотничьего и рыболовного туризма как части российской экономики.