В системе мер противодействия коррупции особая роль отведена антикоррупционной экспертизе. Этот институт позволяет предупредить появление коррупционных правонарушений и исключить саму возможность их совершения. Антикоррупционная экспертиза служит инструментом повышения качества законодательства, использование которого открыто для института гражданского общества — Вадим Федоров, Заместитель Министра юстиции Российской Федерации.

Переоценить значимость противодействия коррупции, в том числе на уровне формирования нормативно-правовой базы, очень сложно. То, какой закон написан, как определена дискреция полномочий государственных органов в этом законе, каковы обязанности и права лиц, исполняющих закон, насколько широка и точна формулировка, определение настоящего закона, насколько допускаются двойные толкования — присутствие или отсутствие этого создает причины и условия для законодательной неопределенности и противоречивости, которые позволяют развиваться коррупции. Поэтому Российская Федерация предпринимает много целенаправленных усилий для того, чтобы даже на уровне формирования и принятия законодательной базы исключить возможность создания условий и причин, которые в последующем смогут привести к коррупции. <…> Антикоррупционная экспертиза в том виде, в котором она сформирована в Российской Федерации… позволяет активно участвовать гражданскому обществу. Законопроекты обсуждаются открыто, и любой может высказать свои замечания, если усматривает какие-то признаки коррупции — Виктория Бурковская, Сопредседатель, Центр общественных процедур «Бизнес против коррупции»; партнер, руководитель уголовно-правовой практики, Адвокатское бюро ЕПАМ.

Если говорить о программе юстиции, то 34 млн россиян должны пользоваться бесплатной юридической помощью. Сейчас это вопрос важный и приоритетный. Многие потеряли бизнес, многие — приобрели. <…> Действует более ста законов, в которых были приняты поправки по противодействию коррупции. Мы прекрасно понимаем, что изъяны законодательства — это тоже коррупция. Экспертиза — это ключевой вопрос — Светлана Орлова, Аудитор, Счетная палата Российской Федерации.

Только за первый квартал текущего года в Минюст на экспертизу поступило 700 проектов нормативно-правовых актов. <…> В прошлом году нашими органами было рассмотрено 180 тысяч актов органов власти, субъектов Российской Федерации и муниципальных органов, выявлено более одной тысячи коррупциогенных факторов. <…> В текущем году в органы Минюста поступило уже 60 тысяч документов, подлежащих антикоррупционной экспертизе, в 438 актах выявлено 715 коррупциогенных факторов. Наиболее распространенными факторами являются нормативные коллизии — 26%. <…> Выявленные коррупциогенные факторы устраняются субъектами нормотворчества — Вадим Федоров, Заместитель Министра юстиции Российской Федерации.

Бывают такие случаи, когда эксперты, которые не являются экспертами на самом деле, пытаются заявить о проведенной экспертизе. Антикоррупционная независимая экспертиза — мощный инструмент, но федеральные органы исполнительной власти по каждому заключению экспертов должны “отбить” доводы — нагрузка на них колоссальная, особенно сейчас, когда нужна скорость принятия решения. Мы сейчас принимаем нормативно-правовые акты, которые очень нужны для защиты суверенитета, для защиты участников специальной военной операции и интересов граждан на новых территориях. Они сейчас находятся в опасности. Боюсь, что этот инструмент антикоррупционной экспертизы могут использовать недружественные иностранные юрисдикции для дестабилизации работы органов государственной власти — Дмитрий Липин, Член правления, Ассоциация юристов России.

Мы прорабатываем вопрос о том, чтобы распространить требования о проведении антикоррупционной экспертизы на государственные корпорации, публично-правовые компании и организации с государственным участием. Ряд таких организаций уже осуществляет антикоррупционную экспертизу в инициативном порядке, например, корпорация «Ростех» и Фонд содействия реформированию жилищно-коммунального хозяйства. Мы предлагаем в отношении таких организаций предусмотреть возможность проведения антикоррупционной экспертизы локальных нормативно-правовых актов. При этом правила и порядок проведения экспертизы будут устанавливаться самими организациями самостоятельно — Вадим Федоров, Заместитель Министра юстиции Российской Федерации.

Мы будем внедрять профилактику коррупционных рисков в бюджетной сфере. Мы уже сделали проект противодействия коррупции в Счетной палате, дорожную карту, и идем по графику карты. За последнее время я увидела, что очень много стран берут на вооружение то, что делаем мы. Противодействие коррупции будет мировой темой. Будут стараться критиковать Россию, но мы готовы. Противодействие коррупции — драйвер экономического роста — Светлана Орлова, Аудитор, Счетная палата Российской Федерации.

Требования надо обновить, пересмотреть. Около тысячи экспертов у нас, их надо проверить на предмет того, кто из них может быть аффилирован с недружественными иностранными юрисдикциями. Этих людей надо выявлять, они могут в интересах иностранных государств проводить дестабилизационную работу, фактически осуществлять подрывную деятельность. <…> Нужно сделать так, чтобы те лица, которые относятся к категории иностранных агентов, не могли быть аккредитованы Минюстом. <...> Мы видели много примеров, когда под видом борьбы с коррупцией выявлялась антироссийская деятельность. Такие вещи нужно исключать — Дмитрий Липин, Член правления, Ассоциация юристов России.

Пора… сделать экспертизу рисков, один из основных рисков — коррупционный — Дмитрий Липин, Член правления, Ассоциация юристов России.

Надо расшить полномочия антикоррупционных региональных комиссий, чтобы они были вовлечены в антикоррупционную экспертизу — Олег Панасюк, Председатель, Научно-методический совет при Адвокатской палате Ростовской области; председатель правления, Межрегиональная молодежная общественная организация «Молодые юристы».