Новый мир – новые возможности

Россия столкнулась с крупнейшим вызовом со стороны коллективного запада, по крайней мере с момента окончания второй мировой войны. Эта ситуация окончательно похоронит однополярный мир. Для того чтобы занять достойное место в новых реалиях, нашей стране необходимо в кратчайшие сроки провести масштабную перестройку всей экономики и развивать международное сотрудничество с теми, кто готов к конструктивному диалогу.

Санкции Запада, введенные против России после начала спецоперации на Украине, оказались беспрецедентными за всю историю человечества. На конец апреля их число достигло почти 10 тысяч.

Наиболее масштабным ограни­чениям подверглась финансовая система нашей страны. Из более чем $600 млрд золотовалютных резервов половина оказалась заблокированной на территории иностранных госу­дарств. Под санкции попали Центро­банк и ряд ведущих банков, многие из них оказались отрезаны от между­народной системы межбанковских каналов связи SWIFT. По сути Россию попытались лишить доступа к меж­дународным финансовым рынкам, а значит, и зарубежных инвестиций в экономику.

Пострадали целые сектора эко­номики: энергетический, транс­портный, технологический. И даже потребительский, хотя инициаторы санкционной политики не пере­ставали уверять, что их действия не направлены против обычных граж­дан. Здесь ситуацию усугубило то, что многие западные компании объявили об уходе или приостановке деятельно­сти в России — таковых насчитывается уже более 600. Некоторые, правда, заявили, что готовы вернуться «при изменении обстоятельств» и даже продолжили выплачивать зарплаты сотрудникам. Часть фирм сменила собственников на российских и оста­лась на рынке либо под собственным брендом (как, например, популярная сеть строительных магазинов OBI), либо провела ребрендинг. Это явно доказывает, что позиция бизнеса далеко не столь категорична, как ло­зунги западных политиков.

Назло экономике

Ограничения против России впервые серьезно ударили по их инициа­торам. Запад, привыкший к тому, что давление на небольшие страны не слишком влияет на развитые государства, просто не предусмо­трел, чем для него самого обернется попытка исключить из мировой си­стемы одну из ее ведущих экономик. Неслучайно некоторые члены ЕС — Венгрия, Словакия и даже Чехия — выступают против ужесточения санкций в энергетическом секторе.

Рост цен на энергоносители, на­чавшийся еще перед отопительным сезоном 2021/2022 годов, усугубился после введения ограничений в отно­шении российского экспорта. Стои­мость газа в Европе превысила $1000 за 1 тыс. куб. м, а плата за электриче­ство и отопление увеличилась в три раза, что привело к непредвиденным расходам в бюджетах домохозяйств. После того как Россия ввела оплату в рублях за экспортируемые энерго­носители, странам Запада приходит­ся искать лазейки в собственном же санкционном режиме, чтобы баналь­но не замерзнуть следующей зимой.

Стоимость бензина в большин­стве стран ЕС пробила вверх психологическую отметку €2 за литр, а в США — $4,5 за галлон (4,5 литра). Это примерно в полтора раза выше, чем год назад. Соответственно вы­росли цены на продукты, инфляция составила от 8% до 30% по отдельным категориям товаров с перспективой стать вообще неконтролируемой.

Попытки Европы найти аль­тернативу российским поставкам газа пока успехом не увенчались. Ведь речь идет о замене 155 млрд кубометров ежегодно, и переори­ентация на других поставщиков потребует перераспределения трети мирового объема поставок, сделать это быстро практически нереально. Поставки СПГ из США не панацея, американцы готовы нарастить их объем до 37 млрд куб. м в следующем году с нынешних 22. Еще 12–13 млрд куб. м ЕС сможет закупить у стран Персидского за­лива (Катар) и Африки (Нигерия).

Альтернативные трубопроводы (Алжир, Ливия, Азербайджан) дадут в совокупности еще 10 млрд куб. м. И остается огромная брешь, кото­рую невозможно закрыть ни возоб­новляемыми источниками энергии, ни сокращением потребления, ради которого лидеры Европы призыва­ют сограждан реже мыться и мень­ше топить свои квартиры зимой.

Но газ — это не только горячая вода в квартирах, а прежде всего топливо на электростанциях и цен­нейшее сырье для химической про­мышленности, в том числе для про­изводства удобрений. Его нехватка больно ударит по всему экономиче­скому потенциалу Запада. Крупней­ший в мире немецкий химический концерн BASF, на котором работают 40 тыс. человек, уже объявил о за­крытии производства, если поставки газа сократятся вдвое.

Критическая ситуация склады­вается в сельском хозяйстве: Западу пришлось смягчать запрет на экс­порт калийных удобрений из России и Белоруссии, чтобы не остаться в этом году без урожая. Притчей во языцех стали введенные повсюду в Европе нормы отпуска муки и подсолнечного масла покупа­телям в супермаркетах.

Экономисты бьют тревогу: из-за санкций мир оказался на пороге глобальной рецессии. Ее следствием может оказаться не менее глобаль­ный кризис мировой экономики с последствиями гораздо более раз­рушительными, чем в 2008 году.

Провал экономического блицкрига

По прогнозам Всемирного банка, при­нятые Западом меры приведут к паде­нию российского ВВП в 2022 году на 11,2% и нулевой динамике в 2023м. Рост инфляции в стране ожидается на уровне 17–20%, а потребительские цены уже выросли почти на 10%.

И тем не менее экономика не рух­нула в пропасть, хотя именно на такой исход рассчитывали на Западе. Население не бросилось в банки снимать наличность, ажиотажный спрос на ряд товаров федеральные и местные власти в кооперации с бизнесом сбили в первые же дни, коллапса банковской системы не случилось, массового закрытия производств и угрожающего роста безработицы удалось избежать.

Уже к середине марта правитель­ство подготовило антикризисный план на 1 трлн руб. Более 100 инициатив этого плана предусматривают поддержку наиболее пострадавших от санкций государ­ственных и частных предприятий, а также населения. Решительные действия ЦБ РФ по повышению клю­чевой ставки, переходу на внутрен­нюю систему совершения платежей, ограничению продажи валюты и временному закрытию работы фондового рынка быстро сбили спе­кулятивную волну, подобную той, что накрывала российские финансы в годы предыдущих экономических кризисов и приводила к резкому снижению золотовалютных резер­вов и ослаблению национальной валюты. Сейчас же меньше чем за месяц курс рубля стабилизиро­вался и укрепился по отношению к доллару и евро. Сыграл здесь роль и переход на рубли в расчетах с «недружественными странами» за поставку энергоносителей. Од­ним словом, как образно выразился президент Владимир Путин на эко­номическом совещании 18 апреля, «стратегия экономического блиц­крига не удалась».

В ситуации, когда многие деловые связи оказались нарушены, России, на первый взгляд, не остается ничего, кроме как полностью заместить выпадающий импорт. Но насколько рационален такой путь?

С одной стороны, с 2014 года наша страна уже приобрела неплохой опыт импортозамещения в одной из ключевых отраслей: продовольствен­ное эмбарго позволило восстановить сельское хозяйство на основе круп­ных агропромышленных комплексов и впервые в истории современной России обеспечить полную продо­вольственную безопасность. С дру­гой — пытаясь создать отечественные аналоги импортных компонентов для промышленности, мы дополнитель­но увеличим нагрузку на экономику, получая при этом не самую каче­ственную и конкурентоспособную продукцию.

В любом случае для перестройки экономики нужно время. Хотя бы полгода, как обозначил премьер-ми­нистр Михаил Мишустин во время своего апрельского отчета в Госдуме. И это самый оптимистический про­гноз. По расчетам экспертов, полная замена импортной составляющей в промышленности возможна как минимум через пять лет.

Каким может быть выход? Скорее всего, нас ждет симбиоз из попыток создать все самостоятельно и высоко­технологичных решений в отдельных, прежде всего экспортных отраслях. Однако есть и повод для оптимизма: практически ежедневно поступают десятки и сотни новостей о создании собственных решений в самых разных сферах, от станкостроения и ИТ до фармакологии и добычи лития (страна столкнулась с его дефици­том после отказа от поставок Чили и Аргентины).

Освободившиеся после ухода западных фирм ниши на рынке, как правило, остаются пустыми недолго: российский бизнес стремительно заполняет лакуны.

Конечно, с точки зрения цены и ка­чества такая продукция пока уступает зарубежным аналогам, но уже оче­видно, что стране удастся избежать дефицита в большинстве отраслей экономики. Клиенты в нынешних условиях готовы платить за одно только наличие продукта на рынке. Производители же, получая повышен­ную маржу, одновременно решают проблему инвестиций.

Крупные игроки, локализуя про­изводство комплектующих, направят деньги на внутренний рынок и нач­нут наконец поддерживать малый и средний бизнес. Благодаря муль­типликативному эффекту в произ­водство будет вовлекаться все больше активного населения, решая одновре­менно проблему безработицы. Со вре­менем все это приведет и к падению цен на товары, и к росту их качества до мирового уровня.

Что же касается сырьевого экспорта (нефть, газ, сельскохозяй­ственная продукция), то здесь ставка должна быть сделана на их глубо­кую переработку. Россия уже имеет неплохие результаты. К примеру, в производстве и экспорте азотных удобрений, крайне востребованных по всему миру в связи с продоволь­ственным кризисом. Эти удобрения являются продуктом глубокой пере­работки природного газа. По такому же пути следует пойти и с нефтью (сегодня она в основном экспортиру­ется в сыром виде, причем продается с большим дисконтом), и с теми же металлами. Для этого необходимо создавать специальные кластеры по переработке ресурсов, резиден­ты которых получат господдержку и налоговые льготы и смогут создавать продукцию с более высо­кой добавленной стоимостью. Это, в свою очередь, позволит нам со­хранить объемы экспорта и добычи ресурсов. А заодно решить ключевую задачу последних десятилетий — наконец-то соскочить с «нефтяной иглы».

Новые союзы

Новые возможности открываются не только в сфере экономики. Факти­чески текущие процессы подводят черту под послевоенной Ялтинской системой и принципами межгосу­дарственных отношений, зафикси­рованных в Хельсинки в 1975 году. Международное право в том виде, в каком оно существовало почти 80 лет, больше не работает. По сути в отношении России и ее граждан за пределами страны перестали дей­ствовать законодательные нормы: можно лишать их права распоря­жаться любыми активами, финан­сами и даже «священной» частной собственностью. На права России в рамках ВТО и других подобных организаций на Западе, кажется, вообще уже перестали обращать внимание.

Пытаясь спасти свою доминиру­ющую роль, Запад, по сути, решил исключить Россию из существу­ющего миропорядка. Причем это решение было принято уже дав­но, иначе как объяснить скорость и скоординированность принятия санкций? Их отличие от всех преды­дущих состоит прежде всего в том, что направлены они не против элит или отдельных структур, а против экономики в целом, всего без ис­ключения населения и затрагивают даже социальную сферу, от культуры до спорта.

Представление о России как но­вой «империи зла» было достаточно успешно интегрировано в мозги западных обывателей, в том числе через главные СМИ современного мира — глобальные соцсети, которые продемонстрировали, как в кратчай­ший срок можно навязать нужную точку зрения миллионам людей. Однако даже при таком беспреце­дентном давлении Россия не превра­тилась в изгоя.

К западным санкциям не присоединились Китай, Индия, Пакистан, Турция, Иран, Бразилия, Мексика и большинство государств Латин­ской Америки, Египет, ЮАР и мно­гие другие страны, чье совокупное население превышает 4 млрд чело­век. Все они продолжают взаимовы­годные отношения с Россией, при­чем все больше переходя на расчеты в национальных валютах, подрывая позиции доллара как единой миро­вой валюты.

Очевидно, что именно в эти точки мира постепенно будут перемещаться российские торговые потоки, в первую очередь экспорт энергоно­сителей и импорт тех товаров, кото­рые попали под западные санкции. Процесс уже начался: Индия, к при­меру, стала активно закупать рос­сийскую нефть, строится газопровод «Сила Сибири — 2» с проектируемой мощностью 50 млрд куб. м в год из месторождений Западной Сиби­ри, выстраиваются новые торговые маршруты.

Дружественные страны полно­стью отдают себе отчет в том, что на месте России может оказаться каждая из них. Вот почему Китай начинает проводить стресс-тесты своей экономики на случай санк­ций. Их возможность отнюдь не гипотетическая: ни для кого не секрет, что Пекин тоже восприни­мается в Вашингтоне как потен­циальный враг, которого рано или поздно попытаются сломить ради гегемонии в Азии. Тем более что на­качанный американским оружием Тайвань делает здесь ситуацию во многом схожей с российской. Это, в свою очередь, закладывает основы еще большего сближения Китая с Россией — союз двух держав сформирует новый центр силы, к которому будут присоединяться те, кто опасается западной экспан­сии. Появляются и другие полюсы: как многосторонние, на основе того же БРИКС, так и двусторонние, например Россия—Индия.

Мир уже не будет прежним: на смену глобализации и доминиро­ванию США и их союзников прихо­дит иной политико-экономический уклад. Какое место займет Россия в этом новом мире? Наша страна уже показала, что готова отстаи­вать свои интересы и безопасность. Теперь предстоит перестроить экономику. Это непростой процесс, но именно таким образом и форми­руются центры силы.