Почти 150 лет не смолкают споры о том, почему председатель окружного суда Санкт-Петербурга Анатолий Федорович Кони склонил присяжных к оправданию террористки Веры Засулич. Еще большая загадка состоит в том, что после скандала юрист не только не лишился своей должности, но и пошел на повышение и сделал успешную карьеру.
В июле 1877 г. по приказу петербургского градоначальника Трепова был высечен студент-народник Боголюбов, находившийся под следствием по политическому обвинению. Трепов, отдавший преступный приказ (телесные наказания к тому времени уже отменили), наказан не был. Полгода спустя, 24 января, Вера Засулич, явившаяся на прием к Трепову, стреляла в него и смогла ранить. Ранение оказалось не тяжелым, и уже в марте Трепов работал и посещал салоны. Засулич аресту не сопротивлялась, была схвачена на месте и заключена под стражу для производства следствия.
Верхнему эшелону власти дело поначалу казалось очевидным, а будущий приговор — только обвинительным, но в обществе ситуация с покушением на градоначальника была воспринята неоднозначно. В результате судебного разбирательства 31 марта 1878 г. суд присяжных оправдал революционерку Веру Засулич по делу о покушении на убийство петербургского градоначальника генерала Ф. Ф. Трепова.
Когда в ходе расследования дела стало очевидно, что общественное мнение сочувствует Засулич, до начала судебного разбирательства были проведены переговоры о предопределении приговора между императором Александром II и министром юстиции К. И. Паленом и между Паленом и А. Ф. Кони, едва ли не накануне вступившим в должность председателя Санкт-Петербургского окружного суда. Мы знаем об этих встречах только из воспоминаний Кони. Он утверждал, что Пален требовал от него гарантий признания Засулич виновной, а после отказа дать гарантии предложил допустить процессуальное нарушение, чтобы иметь возможность отменить неудобный приговор. От умышленного нарушения процессуального закона Кони, как он потом писал, тоже отказался, но не исключил возможности ненамеренной ошибки.
Независимо от содержания и исхода этих переговоров достоверно известно, что в своей напутственной речи председатель окружного суда А. Ф. Кони, председательствовавший в заседании, описал столько условий, которые присяжные должны были соблюсти при вынесении приговора, что все расценили это как подведение присяжных к вынесению оправдательного приговора.
С подачи стороны обвинения Сенат передал дело на кассационное рассмотрение в Новгородский окружной суд, где под председательством В. В. Граве оправдательный приговор был отменен ввиду допущенных Кони процессуальных нарушений. Впрочем, заново дело рассмотреть уже не удалось. Засулич бежала за границу, а запросы МВД и МИДа о ее выдаче швейцарские власти удовлетворить отказались.
Оправдание террористки вызвало скандал, разделило общество и прессу, Кони прозвали «красным судьей». Товарища прокурора К. И. Кесселя, неудачно поддерживавшего обвинение в отношении Засулич, перевели из столичного Петербурга в Москву. Товарищи прокурора С. А. Андреевский и В. А. Жуковский (друзья Кони), уклонившиеся от поддержания обвинения в отношении Засулич, лишились своих постов и перешли в адвокатуру. Министр юстиции К. И. Пален, человек либеральных взглядов и покровитель Кони, лишился своего министерского поста. Сам же император в 1881 г. погиб от бомбы очередного террориста.
Единственный активный участник событий, на котором они не отразились негативно, — это Анатолий Федорович Кони. В том же 1878 г. он получил новые награды и традиционный большой отпуск. В дальнейшем его карьера почти 40 лет развивалась только по восходящей, он уверенно продвигался по службе и при Александре III, и при Николае II, и даже при Временном правительстве вплоть до самых высоких прокурорских и судейских должностей (сейчас это были бы должности заместителя генерального прокурора и председателя Верховного суда).
Хотя сам Кони неоднократно говорил о страданиях и преследованиях, которым он подвергся из-за дела Засулич, объективных свидетельств тому не имеется. Зато известно, что буквально через год после назначения на должность председателя департамента Петербургской судебной палаты свою первую ревизию судебных учреждений Кони провел именно в Новгородском окружном суде. Для председателя суда Граве, который лично отменил приговор Засулич, ревизия едва не окончилась уголовным преследованием. Кони обвинил именно его в дезорганизации работы суда, и в результате разбирательства он был переведен в «глухой» Саратов на должность члена судебной палаты.
Ореол Кони как «красного судьи» получил новый виток развития после революций 1917 г. При новом режиме Кони отредактировал свои воспоминания и стал, по сути, единственным судебнопрокурорским чиновником старого режима, к которому советские власти относились положительно. Какова же была истинная роль Кони в деле Засулич, еще предстоит разгадать историкам.
