Экспертное заключение подготовлено по итогам сессии ПМЭФ-2021 «Большое Евразийское партнерство в эпоху технологической трансформации».
Автор: Рекорд София Игоревна, доктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой мировой экономики и международных экономических отношений Санкт-Петербургского государственного экономического университета
Терминологическую основу данного анализа составляет подход, основанный на том, что понятия «Большая Евразия» (Bigger Eurasia или Greater Eurasia) и «Большое Евразийское партнерство» описывают один и тот же региональный ареал. Различие состоит в том, что Большая Евразия является статичным понятием, а Большое Евразийское партнерство представляет собой динамическую концепцию, описывающую потенциал взаимодействия между странами региона — от Лиссабона до Шанхая и Джакарты с растущим торгово-инвестиционным потенциалом.
Уникальность текущего момента состоит в одновременном возникновении структурных и конъюнктурных вызовов, влияющих на все страны, потенциально способные сформировать систему Большого Евразийского партнерства (Табл. 1).
Таблица 1. Общие структурные и конъюнктурные факторы-вызовы для развития экономик стран Большой Евразии
| Структурные вызовы | Конъюнктурные вызовы |
|---|---|
|
1. Общемировой консенсус по достижению целей устойчивого развития (SDGs), сформулированных в Повестке ООН в области устойчивого развития на период до 2030 г., в части ориентации на постепенный переход к низкоуглеродной экономике (перспектива реализации сценария «Net zero») — цели № 7, 12, 13. 2. Зависимость от волновой природы пандемии коронавируса и дискретный характер экономической деятельности, связанной с перемещением и скоплениями людей. 3. Исчерпание возможностей фискальных (налоговые стимулы) и монетарных (регулирование валютного курса, валютные интервенции, ключевые ставки центральных банков) инструментов стимулирования экономического роста и обеспечения технологического сдвига как в развитых, так и в развивающихся экономиках (согласимся с тезисом, высказанным А. Слепневым, членом коллегии (министром) по торговле Евразийской экономической комиссии в рамках сессии ПМЭФ «Большое Евразийское партнерство в эпоху технологической трансформации»). 4. Технологический сдвиг, который, на наш взгляд, заключается не столько во внедрении ключевой принципиально новой технологии широкого применения, сколько в конвергенции физического и цифрового мира, что отражается в принципиальной перестройке моделей производства и ведения бизнеса в целом, а именно, в переходе от иерархических моделей к сетевым, более диверсифицированным, распределенным и, таким образом, гибким и открытым. Данный процесс уже необратим и обеспечивается новым набором технологий (например, цифровых двойников предприятий), ростом количества конгломератных (межотраслевых) международных стратегических альянсов, помогающих производственным компаниям быстрее «оседлать технологические тренды» и сформировать «облако сервисов» вокруг каждого произведенного продукта. Таким образом, возрастает скорость инновационных и производственных циклов, растет конкуренция, что является ключевым вызовом для предприятий как развитых, так и развивающихся стран. |
1. Сохраняющаяся логика т.н. «односторонних санкций» США и ЕС, направленных на российских юридических и физических лиц (что в действительности означает нарушение норм международного права), сохраняющиеся внешнеэкономические взаимные ограничения США и КНР; сохраняющаяся внешнеполитическая изоляция Беларуси со стороны западных стран, включая экономические санкции; информационные «шумы и помехи»; низкая договороспособность лидеров ведущих экономик мира, отставание от потребностей предприятий всех стран Большой Евразии в нормальном торгово-инвестиционном взаимодействии и ведении дел в условиях рыночной конкуренции. 2. Начинающаяся «война вакцин», размежевание стран по принципу официального использования вакцин определенных производителей. 3. Геополитическая напряженность и нестабильность в регионе Ближнего Востока, касающиеся, в первую очередь, Сирийской Арабской Республики и Республики Афганистан, с учетом влияния на страны СНГ (Туркменистан, Узбекистан, Таджикистан). |
Источник: предложено автором
С учетом влияния указанных выше факторов-вызовов, необходимо выделить ключевые векторы развития, предопределяющие возможности результативного взаимодействия в рамках Большой Евразии и формирования в перспективе Большого Евразийского партнерства:
• Привлечение и рост ПИИ из ЕС в ЕАЭС (расширение интересов европейских компаний в странах ЕАЭС). Ключевые мотивы европейских компаний: экономия на издержках при удовлетворительном качестве производства; емкие и относительно низко конкурентные рынки сбыта (ЕАЭС+); участие в добычных проектах (РФ, Армения, Казахстан, Кыргызстан); уход (дивестиции) некоторых компаний США в связи с односторонними санкциями; перспектива формирования единых рынков в рамках ЕАЭС с меньшими изъятиями; возможность за счет локализации производства принять участие в госзакупках (в первую очередь данный мотив характерен для европейских компаний, развивающих производство в России); усиление позиций в конкуренции с Китаем (по мнению Филиппа Пегорье, Президента и Генерального Директора российского филиала компании Alstom, высказанному в рамках экспертной сессии ПМЭФ «Большое Евразийское партнерство в эпоху технологической трансформации», европейские и евразийские компании должны объединиться, чтобы конкурировать с КНР). Преимущества для стран ЕАЭС: более активный процесс стандартизации производства, рост занятости, трансфер новых технологий, обеспечение более полной цепочки производства за счет локализации поставок комплектующих; развитие международных производственных кластеров на территории стран ЕАЭС;
• Выстраивание полных цепочек добавленной стоимости (производственно-сбытовых цепочек) на основе предприятий стран ЕАЭС за счет: реализации совместных программ замещения импорта из третьих стран (в перспективе — разработка Евразийской программы импортозамещения); реализации Основных направлений промышленного сотрудничества до 2025 г., принятых решением Евразийского межправительственного совета от 30 апреля 2021 г.; развития совместных программ по экспорту товаров предприятий стран ЕАЭС в третьи страны (задача: избежать взаимной конкуренции продукции, произведенной в странах ЕАЭС, на рынках третьих стран. Наиболее острый пример — жесткая конкуренция российских и белорусских предприятий на мировом рынке калийных удобрений, когда отсутствие совместной стратегии выхода на внешние рынки ухудшает позиции обеих сторон). Также перспективное направление — развитие мега-проектов в рамках ЕАЭС (и ЕАЭС+) с условием локализации поставщиков оборудования и услуг (строительных, транспортных, разработки IT-решений) в рамках ЕАЭС.
Поскольку одной из систем, в существенной степени предопределяющей структуру и динамику развития Большой Евразии, является интеграционная система Евразийского экономического союза, с точки зрения оценки динамики инвестиционных потоков в регионе целесообразно сравнить структуру прямых иностранных инвестиций в экономики ЕАЭС по странам (Табл. 2) — при этом, в таблицу не включены данные по притокам ПИИ из оффшорных зон и низконалоговых юрисдикций.
Открыть таблицу >>>
Как видно из таблицы, Россия далеко не всегда является ключевым инвестором в экономики стран ЕАЭС, при этом, компании из европейских стран, Китая, США и Канады инвестируют как в добычные проекты, так и в развитие обрабатывающих производств. Особо отметим активность производственных компаний из стран ЕС по осуществлению прямых инвестиций в экономики стран ЕАЭС, в том числе, австрийских и немецких компаний в Белоруссии, британских предприятий в России, французских компаний в Казахстане.
В этой связи ключевыми направлениями дальнейшего развития является сближение условий ведения бизнеса между странами-участницами ЕАЭС, включая движение к унификации систем налогообложения и мер поддержки национальных производителей, с учетом поиска баланса между инвестиционной открытостью национальных экономик стран ЕАЭС и диверсифицированного подхода к объемам и структуре привлечения ПИИ в стратегические проекты. Наращивание взаимных торгово-инвестиционных связей в Большой Евразии, особенно в рамках экономического «диполя» ЕС — ЕАЭС, с учетом роста плотности и интенсивности сетей взаимодействий, является ключевым механизмом перехода к здоровой и жизнеспособной системе, более свободной от «квази-санкционных» практик на пути к реализации идеи Большого Евразийского партнерства.
Экспертные аналитические заключения по итогам сессий деловой программы Форума и любые рекомендации, предоставленные экспертами и опубликованные на сайте Фонда Росконгресс являются выражением мнения данных специалистов, основанном, среди прочего, на толковании ими действующего законодательства, по поводу которого дается заключение. Указанная точка зрения может не совпадать с точкой зрения руководства и/или специалистов Фонда Росконгресс, представителей налоговых, судебных, иных контролирующих органов, а равно и с мнением третьих лиц, включая иных специалистов. Фонд Росконгресс не несет ответственности за недостоверность публикуемых данных и любые возможные убытки, понесенные лицами в результате применения публикуемых заключений и следования таким рекомендациям.
