Дедолларизация энергетического рынка планеты

Автор: Онуфриева О.А.

Введение

Долларизация экономики — это процесс вытеснения национальной валюты из денежного обращения и экономики отдельно взятой страны более стабильной иностранной валютой. По нашему мнению, основных причин долларизации две: стремление как государственных, так и негосударственных игроков защитить активы от негативных последствий внутренней экономической и политической нестабильности, а также внешних шоков; неспособность противостоять усилиям более крупной державы, продвигающей свою денежную единицу в качестве мировой резервной валюты. История знает немало примеров того, как отдельные государства делали выбор в пользу иностранной валюты, полноправно наделяя ее на внутреннем рынке важнейшими функциями денег: средства обращения; меры стоимости; средства накопления. Глобальный характер явление долларизации приобретает в годы Холодной войны, когда угроза санкций и разрыва дипломатических отношений побуждала отдельные государства, прежде всего СССР, держать свои валютные резервы в банках международных финансовых центров, расположенных в различных государствах планеты [1].

Для энергетического рынка доллар становится ключевой валютой в середине 1970-х гг. В июле 1974 г. министр финансов США Уильям Саймон заключил с королем Саудовской Аравии Фейсалом тайную сделку, на долгие десятилетия обеспечившую американской валюте центральное место в системе глобальной энергетики. Условия сделки были следующими: цены на нефть исчислялись только в долларах, которые весь мир должен был покупать у США для оплаты нефти, приобретаемой у Саудовской Аравии, стран ОПЕК, а в перспективе — у Советского Союза; размещение нефтедолларов в банках США и их свободное инвестирование в американскую экономику; предоставление Вашингтоном гарантий безопасности союзным Эр-Рияду арабским государствам (размещение крупных военных баз в регионе Персидского залива) [2].

На рубеже прошлого и нынешнего столетий процесс долларизации свидетельствовал об определенных успехах в строительстве Соединенными Штатами однополярного мира; особые масштабы он приобрел в Латинской Америке. Как отметил Э. Геллинер, распространение процесса долларизации в Латинской Америке пришлось также на 1970-е гг., когда правительства ряда стран региона добровольно устранили препятствия для использования на внутреннем рынке иностранных валют в числе иных валютных и финансовых реформ [3, с. 221]. В 1990-е гг. некоторые государства западного полушария предприняли более радикальные меры: распространили гарантии центральных банков на размещенные в национальных финансовых институтах депозиты в иностранных валютах; создали собственные клиринговые и платежные системы, осуществляющие трансакции в иностранных валютах; предоставили денежным единицам некоторых других государств статус законного платежного средства на своей территории [4]. В 2000-2002 годах Эквадор, Аргентина, Сальвадор и Гватемала ввели на своей территории доллар в качестве законного платежного средства [5, с. 125]. Отметим также, что на энергетических рынках планеты в рассматриваемый период (1970-2010 гг.), помимо нефтяных цен, в долларах номинировались биржевые цены на уголь и трансграничные контракты на поставки трубопроводного и сжиженного газа.

Долларо-центричный энергетический рынок планеты просуществовал почти полвека и в настоящее время переживает кризис, являющийся элементом более крупного процесса в глобальной экономике — дедолларизации. Она характеризует процесс, обратный по своему содержанию долларизации прошлого века, и выступает элементом кризиса глобальной системы безопасности, а также снижения способности США обеспечивать «гегемонистскую стабильность» в мировой политико-экономической системе. Та-кие действия монетарных властей США, как программы «количественного смягчения» для нейтрализации последствий мирового финансового кризиса 2008 г. [6], а также измеряемые триллионами долларов «программы поддержки» экономики США в период пандемии Covid-19 [7], не только сопровождались резким ростом инфляции на внутреннем рынке США, но и подорвали доверие мировых рынков к американской валюте. Сейчас все более широким становится убеждение в том, что в долгосрочной перспективе мировая валютная система станет подлинно многополярной. Как следствие, доллар США перестанет быть главным оружием Вашингтона в его усилиях по сохранению глобального доминирования в экономической и политической сферах, а также в вопросах международной безопасности. И крупнейшие игроки энергетического рынка, в том числе органы государственной власти России и национальные нефтяные и газовые компании, реагируют на эти процессы отказом от использования иностранной валюты в пользу расчетов в российских рублях. Т.е. занимаются дедолларизацией на практике.

Развитие российской энергетики в период после начала пандемии Covid-19 и специальной военной операции на Украине проходит в условиях огромных рисков и неопределенностей вследствие принимаемых США и их союзниками политических решений. У данного явления множество форм выражения и последствий, и ряд из них имеет прямое отношение к рассматриваемой в данной статье тематике. Мы выделим три наиболее существенные проблемы, характеризующие современный этап развития мировой и российской энергетики.

Взаимосвязь финансового и реального (энергетического) секторов экономики

По мнению председателя правления ПАО «Газпром» Алексея Миллера, сейчас весь мир является свидетелем «затухания Бреттон-Вудса-2» как политико-экономической модели управления глобальной экономикой, центром которой являлись государства Атлантического сообщества, а главным инструментом управления — долларо-центричная система, с помощью которой после Второй мировой войны регулировался спрос на товары и услуги [8]. Основой этой модели, по мнению руководителя крупнейшей энергетической компании России, было монопольное положение США как поставщика ликвидности на мировые рынки, а также обеспеченная серией соглашений США и Саудовской Аравии 1970-х гг. практика оплаты нефти только за доллары США, формировавшая искусственно завышенный спрос на американскую валюту.

После февраля 2022 года эта конструкция подверглась беспрецедентному давлению как со стороны оппонентов США, так и их бывших близких союзников. Прежде всего, отметим системные усилия правительства России по переводу оплаты экспортируемого в недружественные государства ЕС газа с долларов и евро на рубли, активное использование в расчетах по взаимным поставкам товаров государствами — участниками Евразийского экономического союза национальных валют, а также дедолларизацию валютных резервов Российской Федерации. Доллар все реже используется в расчетах при торговых операциях российских компаний с их партнерами в Иране, Китае, Индии, государствах — членах АСЕАН и Африки.

Глобальный эффект для энергетического и валютного рынков планеты приобретает растущий конфликт между США и Саудовской Аравией. Эти две державы, выступившие архитекторами современной модели энергетических рынков планеты, ясно демонстрируют неготовность продолжать сотрудничество в прежних формах. Для теряющих свое политико-экономическое доминирование США требуется более активная поддержка Саудовской Аравией их усилий по сдерживанию инфляции, достигшей летом 2022 года в США рекордного за последние 40 лет показателя свыше 9% в годовом исчислении. Поскольку в рассматриваемый период именно энергоносители, цена которых на рынке США выросла более чем на 32%, стали главным драйвером инфляции, Вашингтон рассчитывал на то, что Саудовская Аравия как крупнейшее государство ОПЕК увеличит добычу нефти и снизит мировые цены на нее. Но осенью 2022 года произошло прямо обратное — Саудовская Аравия, выступая партнером России в рамках сделки ОПЕК+, снизила добычу нефти, что гарантировало стабильность данного рынка и сохранение высоких цен на сырую нефть как главный источник энергии в глобальной экономике. Более того, в ходе государственного визита председателя КНР Си Цзиньпина в Саудовскую Аравию в декабре 2022 г. Пекин и Эр-Рияд договорились о переводе расчетов за поставляемую в Китай нефть на юани вместо долларов. Т.е. в настоящее время подрывается фундамент долларо-центричной системы мировой энергетики, при этом Россия и дружественные ей государства (Китай, Саудовская Аравия и другие) играют в этом ведущую роль.

В условиях современного мира, который эксперты Валдайского клуба называют «осыпающимся», спрос на сырье заменяет прежний спрос на валютные резервы [9]. Как следствие, монопольные позиции США и их союзников были подорваны децентрализацией глобальных финансов, повышением роли валют развивающихся государств, переходом во взаимных расчетах на национальные валюты. Позицию российской энергетической отрасли А. Миллер резюмировал следующим образом: «Наш товар — наши правила. Мы не играем в игры, правила к которым придумали не мы. Кто-то говорит: «Закон — Атлантика», а мы говорим: «Закон — тайга». Кризис и неизбежный крах системы «Бреттон Вудс-2» А. Миллер выразил словами «Game is over», т.е. «игра окончена», или «игра Запада проиграна».

Возврат традиционных источников энергии в статус главного ресурса энергобаланса большинства государств планеты

За период пандемии Covid-19 и санкционной войны России и США популярность разговоров о «возобновляемых источниках энергии» и «зеленом повороте» пошла на убыль. Разрыв в рассматриваемый период формировавшихся десятилетиями цепочек добавленной стоимости привел к сокращению производства некоторых высокотехнологических товаров. Так, перебои в производстве чипов стали причиной сокращения выпуска автомобилей, смартфонов, компьютеров и даже наиболее современной военной техники. В изменившейся ситуации органы государственной власти и частный бизнес предпочли полагаться на проверенные технологии, основанные на использовании традиционных источников энергии. Стабильность на рынке энергии подрывали также долгие периоды безветрия в Западной Европе, резко снижавшие возможности преобразования кинетической энергии воздушных масс в атмосфере в электрическую, а также ставшие регулярными летние засухи в различных государствах Северного полушария, приводящие к падению выработки электричества гидроэлектростанциями. В ситуации опережающего демонтажа мощностей по генерации электроэнергии из проверенных десятилетиями источников (теплоэлектростанций на угле и мазуте и даже атомных электростанций) непредсказуемость производственных циклов в мировой электроэнергетике становится деструктивным фактором, замедляющим темпы экономического роста и отпугивающим инвесторов.

В нынешних условиях энергетического кризиса, вызванного ошибочной политикой Европейского союза по внедрению рыночных механизмов ценообразования вместо продемонстрировавших свою эффективность долгосрочных контрактов на поставку в ЕС трубопроводного газа, политическую мотивацию в действиях Вашингтона и Брюсселя скрыть не удается. Инициированная государствами — членами ОЭСР политика «зеленого перехода» направлена на то, чтобы платили за это поставщики традиционных энергетических ресурсов [10]. Механизм принуждения к ее исполнению базировался на регулировании доступа энергоресурсов и товаров, в производстве которых используется много энергии, на рынки развитых государств. Нетрадиционные источники энергии показали свою ненадежность в 2021-2022 гг., поскольку перебои с поставками энергии стали спусковым крючком для резкого роста инфляции в США и Европе, выступили в качестве одной из главных причин продовольственного кризиса.

В сложившихся условиях кризиса глобального управления, усиленного волатильностью на валютных рынках, Россия должна быть готова исполнять роль одного из ключевых балансировщиков мирового энергетического рынка. При этом миссией в данной сфере становится для нее поставка на зарубежные рынки как традиционных источников энергии (нефти, газа, угля), так и современных технологий для производства электроэнергии на тепловых и атомных электростанциях. Сегодня у бизнес-структур и организаций гражданского общества в Российской Федерации и за ее пределами усиливается понимание того, что возобновляемые источники энергии, как правило, оставляют углеводородный след, превышающий по своим негативным последствиям тот, что возникает от использования природного газа или в атомной энергетике [11]. Крупнейшие компании и правительства многих дружественных России государств накопили опыт регулирования рыночных процессов в сфере традиционных источников энергии, который в настоящее время становится особенно востребован (привлечение инвестиций в добычу и переработку, строительство транспортно-логистической инфраструктуры и т.д.).

Негативные последствия дестабилизации энергетических рынков планеты вследствие череды санкционных мер Запада

Санкционную политику США в области энергетики, достигшую апогея в течение 2022 года, практическими шагами поддержали лишь около 50 государств планеты, а абсолютное большинство суверенных государств, в том числе все страны — члены БРИКС, указанные меры отвергли. Если первоначально санкции были направлены на лишение возможности России проводить геологоразведку и расширять свои производственные возможности в добыче нефти и природного газа, то позже основной удар санкций был перенесен на экспортные возможности России в рассматриваемой области. Так, запрет на ремонт и возвращение России газоперекачивающих турбин для «Северного потока-1» привел к сокращению поставок российского газа на рынки государств Центральной и Западной Европы. Введение в начале декабря 2022 года ценового потолка на экспорт российской нефти привело к росту волатильности биржевых цен основных экспортных сортов российской нефти [12]. В итоге, данные меры замедляют темпы выхода мировой экономики на устойчивые показатели роста, приводят к формированию регионов, где цены на энергоносители значительно завышены (Европа, Восточная Азия) или же, напротив, находятся на относительно низких уровнях (Россия, США, Канада, Австралия).

Вследствие этого возникли предпосылки для коренного изменения географии поставок энергоресурсов на мировой рынок. Возможным итогом данных процессов станет разделение планеты на регионы, обеспеченные лишь дорогой «зеленой энергией», а также регионы, в которых стабильный доступ к традиционным источникам энергии по приемлемым ценам гарантируется крупными производителями. Россия на всех основаниях рассчитывает стать лидером именно этой категории государств. Закономерным итогом сбалансированной политики Правительства России и крупнейших энергетических компаний страны является перспектива создания новых энерго-экономических межгосударственных объединений [13]. Они будут строиться на единой цепочке создания стоимости в топливно-энергетическом комплексе с учетом производственных циклов, а самое главное — с четкой ориентацией на конкретный объем потребления. Такая предсказуемость в вопросах спроса и предложения энергоресурсов важна как для производителей, так и для инвесторов.

Основой политико-экономических объединений нового типа, охватывающих группы суверенных государств в различных регионах планеты, может стать триада: энергия/сырье — продовольствие — военный потенциал. Все три элемента указанной триады есть в распоряжении современной России. Став в результате реформ аграрного сектора сельскохозяйственной сверхдержавой, Россия сегодня решающим образом влияет на уровень цен на зерно и масло, а также на поставки по приемлемым ценам минеральных удобрений, необходимых аграрной отрасли планеты. Тем самым, Россия вносит существенный вклад в преодоление негативных последствий продовольственного кризиса, дополняя рыночные методы регулирования цен (продажи на бирже) прямыми поставками продовольствия в качестве безвозмездной помощи отдельным странам Глобального юга. В ходе специальной военной операции на Украине Россия продемонстрировала мощь своего оружия, прежде всего наиболее современного, подтверждая свой унаследованный от СССР статус военной сверхдержавы [14]. А быстрое развитие отечественной энергетики, включая успешное решение вопросов импортозамещения и локализации производства промышленного оборудования, традиционно импортировавшегося из государств Глобального севера, сохраняет за нашей страной статус энергетической сверхдержавы.

Она могла бы его лишиться в случае успеха «зеленого поворота». Но в силу оторванности продвигаемой коллективным Западом «зеленой повестки» от реалий современной экономики и крайней политизированности этой сферы, противодействие ей удается сочетать с мерами по стратегическому развитию российской энергетики даже в современных кризисных условиях. Эти три элемента своей государственной мощи (аграрную, военную и энергетическую отрасли) наша страна может уже сегодня предложить партнерам для создания под своим лидерством энерго-экономического объединения на пространстве Евразии.

Заключение

Ведущиеся в отечественном экспертном сообществе дискуссии о дедолларизации свидетельствуют о том, что Россия готова к использованию своих энергетических ресурсов для обеспечения национальной безопасности и стимулирования интеграционных процессов на постсоветском пространстве, а также содействия устойчивому социально-экономическому развитию в других регионах планеты. Российская Федерация также планирует использовать временное ограничение объемов поставок природного газа на европейские рынки и возникший вследствие этого избыток газа на внутреннем рынке для полной газификации страны к 2030 году. Перед бизнес-сообществом России открывается перспектива использования конкурентных преимуществ в виде доступа к гигантским объемам энергоресурсов по относительно низким ценам с целью усиления специализации по производству энергоемкой промышленной продукции и ее продвижению на внешние рынки. Например, ПАО «Газпром» готово создать благоприятные условия для учреждения и развития множества мелких, средних и крупных газоемких производств в областях газопереработки, газохимии, производства минеральных удобрений и газомоторного топлива. Они смогут стать основой построения региональных промышленных кластеров и содействовать экономическому объединению страны посредством более интенсивной сети межрегиональных хозяйственных связей и цепочек добавленной стоимости в сфере высоких технологий.

Другим приоритетом российской энергетики, также органически связанным с усилиями по дедолларизации национальной экономики, является «поворот на Восток» посредством дальнейшего расширения сети нефте- и газопроводов, железнодорожных магистралей в направлении границы с Китаем и российских портов на Дальнем Востоке для расширения экспорта энергоресурсов на рынки государств АТР, а также региона Индийского океана [15, с. 14-80]. Спрос на российское сырье у потребителей в Азии позволяет снизить разрушительный характер экономических санкций и диверсифицировать географию экспорта российских энергоносителей. «Поворот на Восток» также позволяет России усилить свое политико-экономическое присутствие на рынках государств АТР, являющихся в современную эпоху центром мировой экономики и главным драйвером ее роста. А отказ от использования во взаимных расчетах доллара США или валют других недружественных государств способствует более устойчивому развитию, защите национальных интересов России и более тесному взаимодействию с союзными ей государствами Евразии.

ИСПОЛЬЗОВАННЫЕ ИСТОЧНИКИ

1. Chandler M. Russia and the Birth of the Eurodollar Market // Insider. 2014. March, 15.
2. Wong A. The Untold Story Behind Saudi Arabia’s 41-Year U.S. Debt Secret // Bloomberg. 2016. May, 31.
3. Helleiner E. The Making of National Money. Territorial Currencies in Historical Perspective. Ithaca & London: Cornell University Press. 296 p.
4. Brand D. Currency Substitution in Developing Countries. Munich: Weltforum Verlag, 1993.
5. Буторина О.В. Международные валюты: интеграция и конкуренция. М.: Деловая литература, 2003. 367 c.
6. Bernanke B.S., Mishkin F.S. Central Bank Behavior and the Strategy of Monetary Policy: Observations from Six Industrialized Countries // Social Science Research Network. NBER Working Paper No. W4082, Apr. 1993.
7. Beazley R., Bischler J., Doyle A. Towards Shock-responsive Social Protection: Lessons from the Covid-19 Response in Six Countries. Synthesis Report. Oxford Policy Management, Oxford, 2021.
8. Миллер А. На мировом рынке затухает «Бреттон-Вудская система-2» // «Регнум». 2022, 16 июня.
9. Барабанов О., Бордачёв Т., Лисоволик Я., Лукьянов Ф., Сушенцов А., Тимофеев И. Жизнь в осыпающемся мире. Ежегодный доклад клуба «Валдай». М.: Фонд развития и поддержки Международного дискуссионного клуба «Валдай», 2018. 28 с.
10. Пакина А.А., Горбанёв В.А. Перспективы зелёной экономики как новой парадигмы развития // Вестник МГИМО-Университета. 2019. Т. 12, № 5. С. 134-155.
11. Умнов В., Коробова О., Скрябина А. Углеродный след как индикатор воздействия экономики на климатическую систему // Вестник РГГУ: Серия «Экономика. Управление. Право». 2020. № 2. С. 85-93.
12. Бовт Г. Потолок цен на нефть для России: что делать // Российская газета. 2022, 31 октября.
13. Абрамов В.Л., Берлин С.И., Логинов Е.Л., Шкута А.А., Сорокин Д.Д. Экономические интересы России в реализации перспективных энерго-инфраструктурных проектов в Восточной Азии // Финансы: теория и практика. 2017. Т. 21, № 5. С. 82-89.
14. Брэндс Х. Перенапряжение сверхдержавы. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://globalaffairs.ru/arti-cles/perenapryazhenie-sverhderzhavy/ (дата обращения 11.12.2022).
15. Караганов С., Барабанов О., Бордачев Т. К великому океану или новая глобализация России // К великому океану: хроника поворота на Восток. Сборник докладов Валдайского клуба. М.: Фонд развития и поддержки Международного дискуссионного клуба «Валдай», 2022.

Ольга Алексеевна Онуфриева — кандидат экономических наук, доцент специализированной кафедры ПАО «Газпром», начальник управления по работе с выпускниками и корпоративными партнерами, исполнительный директор Ассоциации выпускников Санкт-Петербургского государственного экономического университета.