Экология для бизнеса или бизнес для экологии?

«Бизнесу нужны наилучшие доступные технологии, они все время это говорят. <…> Финансы должны быть, конечно, в основном частные. <…> Кнут и пряник, в том числе штрафы для тех, кто не хочет или не может выполнить экологические стандарты, конечно, должно Правительство разрабатывать» — Иванов Сергей, Специальный представитель Президента Российской Федерации по вопросам природоохранной деятельности, экологии и транспорта.

«Для нас экология, конечно, — бизнес. Мы не благотворительная организация, мы обязаны считать цифры. Но это и служение, в том числе ради него и создавалась оскорпорация "Росатом"» — Лихачев Алексей, Генеральный директор, Государственная корпорация по атомной энергии «Росатом».

«Я считаю, что российский бизнес в большей своей массе — экологически ответственный бизнес. Этот тренд нужно продолжить. Но, безусловно, в одиночку эту дорогу осилить невозможно. Вообще я считаю, что главная заслуга нашего кабмина — это то, что мы поменяли отношение к экологии. За два года к экологии перестали относиться как к бедной родственнице, которая постоянно просит деньги на что-то. <…> Это движение двустороннее — как со стороны бизнеса, так со стороны граждан и со стороны государства» — Абрамченко Виктория, Заместитель Председателя Правительства Российской Федерации.

«Молодежь стала другая в плане отношения к экологии. Я это вижу за последние 5-6 лет. Да и вы, наверное, тоже видите, как молодежь активно и охотно, и осознанно выходит на уборку территорий — от парков, скверов до Арктики, где еще предстоят десятилетия работы по очистке советского наследия. <…> Я не обвиняю Советский Союз — в то время других технологий не было. Можно было только бочки с мазутом возить на север и там их бросать десятилетиями. Тогда плавучих атомных станций не было. А сейчас они есть благодаря "Росатому"» — Иванов Сергей, Специальный представитель Президента Российской Федерации по вопросам природоохранной деятельности, экологии и транспорта.

«Как мы оцениваем общие объемы [загрязнения. — Ред.]? Где-то до 10 млн тонн. Огромная страшная цифра накопленного вреда, который явно не лежит на поверхности. Это распределено по скважинам глубоким, по большим линзам, попросту говоря, огромным озерам этих веществ, смешано с землей. И предстоят годы тяжелейшей работы для нейтрализации этого вреда» — Лихачев Алексей, Генеральный директор, Государственная корпорация по атомной энергии «Росатом».

«Проблемы видим, конечно, в оборудовании и технологиях. Вот сидит представитель "Норильского никеля", с которым мы проводим совещания с периодичностью раз в две недели и обсуждаем проблемы датчиков, автоматизированных систем контроля выбросов на стационарных объектах. <…> Второй вызов, который будет стоять, — где найти деньги на эту экологическую модернизацию, когда голова болит пока о другом?» — Абрамченко Виктория, Заместитель Председателя Правительства Российской Федерации.

«1900 объектов, которые мы сейчас определили в "Генеральной уборке", 192 объекта по поручению Виктории Валерьевны [Абрамченко, заместитель Председателя Правительства Российской Федерации. — Ред.] мы в этом году инспектируем, проводим такую селекцию. <…> Денег много государство дает в проект "Экология", никогда такого не было, он ширится» — Радионова Светлана, Руководитель, Федеральная служба по надзору в сфере природопользования.

«Понятно, что в стране не хватает мощностей для переработки. Поэтому нам Правительство ставит задачу — постройте еще семь заводов, перекрыв весь спектр переработки вот этих самых наиболее опасных, наиболее вредоносных промышленных отходов. Задача в рамках проекта "Экология" — в 2025 году они должны все семь работать» — Лихачев Алексей, Генеральный директор, Государственная корпорация по атомной энергии «Росатом».

«Сегодня мы констатируем, что даже те меры, которые мы предпринимали, они снизили влияние, долю угольной генерации, но все же она остается на уровне практически 70%. Сегодня энергетика Казахстана базируется на угле. Вы прекрасно понимаете, что уголь как топливо достаточно грязный. Вопрос в другом — что нет, наверное, технологий пока еще, как этот уголь правильно использовать. В нынешних условиях он очень сильно влияет на экологию» — Акчулаков Болат, Министр энергетики Республики Казахстан.

«В нашей оценке, до 350 тысяч тонн нарабатывается ежегодно. Для этого Правительство нам поставило задачу — создать, во-первых, систему учета оборота отходов первого и второго класса опасности. Такая система была запущена в тестовом режиме в прошлом году. Опять же под присмотром Правительства, в абсолютном взаимодействии с бизнесом, с Российским союзом промышленников и предпринимателей, с другими бизнес-объединениями мы тестировали ее» — Лихачев Алексей, Генеральный директор, Государственная корпорация по атомной энергии «Росатом».

«Мы запустили масштабную инвентаризацию по всей стране. Цифра большая — около 30 тысяч таких объектов. Ну, например, Красный Бор. Со всего Советского Союза от Прибалтики до среднеазиатских республик токсичные отходы промышленных предприятий свозились в одну точку Советского Союза» — Абрамченко Виктория, Заместитель Председателя Правительства Российской Федерации.

«Сейчас по всей стране создаются специальные полигоны карбоновые, финансирует которые частный бизнес, а не бюджет. Так и должно быть. Чтобы мы могли понять, сколько промышленность выбрасывает [углекислого газа. — Ред.], где она выбрасывает, сколько здесь леса поглощают. Потому что поглощают СО2, кстати, не только леса — и тундра поглощает, и мох поглощает, и степи поглощают. <…> Думаю, это [создание карбоновых полигонов. — Ред.] даст результаты» — Иванов Сергей, Специальный представитель Президента Российской Федерации по вопросам природоохранной деятельности, экологии и транспорта.