Борьба за небо: от вызовов к возможностям. Стратегии защиты бизнеса и пассажиров

«Компания «Аэрофлот», как и многие российские компании, осуществляющие деятельность в международном пространстве, после введения отраслевых санкций США, Великобритании и Евросоюза столкнулась со множественными ограничениями: приостановка членства «Аэрофлота» в международных объединениях, закрытие неба для воздушных судов, поголовная приостановка и расторжение в одностороннем порядке соглашений с контрагентами из недружественных стран, а также ограничение в использовании правовых механизмов для защиты интересов «Аэрофлота» в недружественных юрисдикциях. В целом санкционные ограничения российской авиационной отрасли на примере группы «Аэрофлот» заключаются в заморозке активов, экономических ресурсов и запрете на их использование для санкционного лица как напрямую, так и через третьих лиц… запрете на продажу, поставку, передачу, экспорт воздушных судов, авиадвигателей, запчастей для российских лиц или для использования в Российской Федерации. На первых порах, когда это только ввели, мы пытались истолковать понятие передачи в том смысле, что оно не распространяется на лизинг, поскольку практически все воздушные суда в Российской Федерации находились и находятся в лизинге. Спустя какое-то время мы поняли, что никакое позитивное толкование у нас не пройдет. <…> Следующая часть запретов коснулась предоставления услуг по страхованию и перестрахованию. <…> Также запреты коснулись ремонта, инспекции, замены техобслуживания всех воздушных судов и запчастей, а также продажи, поставки, передачи топлива и топливных присадок. <…> Была еще одна группа запретов. <…> Она заключалась в расширении мер экспортного контроля в отношении России. Одним из последствий этих ограничений явилось утверждение новых лицензионных требований для экспорта, реэкспорта и передачи в Россию товаров по ряду категорий, в число которых, конечно же, входили запасные части для воздушных судов», — Анна Хомякова, Директор юридического департамента, ПАО «Аэрофлот».

«В международном праве коллективное введение экономических санкций является альтернативой вооруженных конфликтов. <…> Разработана методология по шагам, которая позволяет рассматривать санкции в контексте определенной геополитической стратегии, потому что санкции никогда не вводятся изолированно от других внешнеполитических инструментов. В каждом конкретном случае определяется для них либо центральная, либо второстепенная роль. Для иллюстрации можно взять примеры Ирана и Сирии. Если в первом случае санкции являлись основой стратегии Соединенных Штатов и Евросоюза, то во втором они играли существенно меньшую роль. <…> Санкции могут быть принудительными, то есть направленными на побуждение страны, объекта к совершению каких-то действий, сигнальными, то есть на отправку сигналов не столько цели санкций, сколько другим субъектам, сдерживающими, то есть направленными на подрыв способностей страны-объекта к реализации определенных вариантов политики. <…> При введении санкций необходимо оценить экономический ущерб и политические последствия. Так, например, в случае с Россией и Ираном, а также с Ираном и Сирией санкции привели к укреплению тех альянсов, которые Евросоюз предпочитал бы ослабить. Для политиков существует выбор между дипломатией, экономической помощью, войной и санкциями. Этот выбор делается, исходя из сравнительной полезности санкции по отношению к иным альтернативам. Последние несколько десятилетий мы видим существенный рост санкций, применяемых на региональном и субрегиональном уровне. <…> Международное право оставляет место для односторонних мер со стороны государства, хотя этот вопрос всегда носил и носит дискуссионный характер. В настоящее время для западного общества в целом характерно, что правительство часто решает ввести санкции в условиях давления со стороны общественных групп или общества в целом», — Григорий Мельничук, Управляющий партнер, Юридическая фирма Мельничука.

«Мы убедили коллег по Евразийскому экономическому союзу (ЕАЭС) в необходимости создания новых постоянных инструментов. <…> По инициативе транспортников в 2023 году создается Евразийская перестраховочная компания (ЕПК)», — Дмитрий Зверев, Статс-секретарь – заместитель Министра транспорта Российской Федерации.

«Авиационная отрасль в 2022 году максимально резко оказалась в ситуации так называемого идеального шторма. Естественно, наш российский законодатель был вынужден оперативно реагировать на сложившиеся условия. Введенные санкционные ограничения нашими иностранными партнерами, которых мы сейчас называем недружественными странами, что вполне корректно, носили беспрецедентный характер, в частности, для авиационной отрасли», — Дмитрий Богданов, Профессор кафедры гражданского права, Московский государственный юридический университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА).

«Я за свою карьеру не помню настолько большого всплеска активности, когда арбитражные судебные юристы стали загружены так сильно, таким большим количеством дел. <…> В нашей реальности приходится не просто практически какие-то вопросы решать, но еще раскрывать арбитрам реальную картинку мира, в которой оказалась наша страна и наши компании с введением санкционных ограничений, потому что не все это воспринимают. Некоторые просто раскрывают глаза на это, потому что никогда об этом раньше не думали», — Дмитрий Дякин, Партнер, соруководитель практики по разрешению споров, Рыбалкин, Горцунян, Дякин и партнеры.

«Мы должны понимать, что наша позиция будет сильна в частноправовых спорах, рассматриваемых в том числе по европейскому праву, в условиях, когда американские и европейские санкции не синхронизированы. Предпосылкой для этого является то, что крайне широкая американская теория контроля, которая позволяет применять санкции экстерриториально, была отвергнута в достаточно большом количестве судебных споров, рассмотренных в Европе», — Григорий Мельничук, Управляющий партнер, Юридическая фирма Мельничука.

«Иностранные суды при рассмотрении наших дел назначают своих судей. Мы на это никак повлиять не можем. В арбитражных судах все зависит от того, как мы формируем трибунал. В большинстве случаев нам удается сформировать трибунал, который нас слышит. Для этого мы используем различные методы, тактики, техники и так далее по выбору председателя. <…> Это большая, кропотливая работа, которую мы проводим уже на протяжении последних десяти лет, она стала более активной за последние три года. Придумали специально "антирусский тест", где нужно поставить галочку на 15 страницах, тест о социальных сетях, медиа, высказываниях, публичных выступлениях, участии в каких-то дискуссиях. Мы проверяем бэкграунд, где учился, с кем. <…> Социальные сети достаточно сильно помогают. <…> Мы усердно работаем с этим, чтобы максимально исключить антироссийский подтекст», — Дмитрий Дякин, Партнер, соруководитель практики по разрешению споров, Рыбалкин, Горцунян, Дякин и партнеры.

«Нельзя безусловно доверять иностранным лицензиям и разрешениям. Они очень короткие, лаконично сформулированы. Есть такая позиция у некоторых наших коллег, что это проблема иностранцев, это им надо соблюдать санкции, это их проблема и их ответственность. Да, это их ответственность, но это наш актив. <…> Необходима собственная проверка всех разрешений и лицензий, опыт показывает, надо просить заявки на эти лицензии, надо смотреть, какая структура сделки была раскрыта. <…> Надо смотреть на один шаг вперед. <…> Если мы смотрим на шаг вперед, соответственно, мы заранее просим определенных мер защиты. Практика показала, что иностранные контрагенты имеют дополнительные меры защиты, которые потом могут прийти обратно к российским лицам. <…> Мы сейчас начинаем новую эпоху согласования договорных условий. У нас уже есть опыт хороший, уже есть прецеденты. Сейчас крайне важно не идти по ранее накатанной дорожке, а сформировать новые подходы, которые, если санкционное урегулирование иностранное будет ужесточаться, даст больше комфорта и возможности защиты прав российским лицам», — Елена Степаненко, Партнер, ЛГС Юридические Услуги.

«Развитие правового инструментария не останавливается. <…> Сейчас мы вносим изменения в Воздушный кодекс РФ по новому инструментарию, который необходим для дальнейшей стабильной работы авиакомпании. В этой связи отмечу одну инициативу, которую мы в прошлом году инициировали. Речь идет о "мокром лизинге". <…> Санкционные ограничения не краткосрочные, поэтому крайне для себя ценим консолидированные взаимодействия федеральных органов исполнительной власти. <…> Нам нужны частные правовые казусы, частная практика, чтобы понять, как реагировать и создавать ответные методики на вновь вводимые санкционные ограничения», — Дмитрий Зверев, Статс-секретарь – заместитель Министра транспорта Российской Федерации.