В последнее время Германия либо оказывается в пассивных наблюдателях соответствующих процессов (повторюсь, в большей части со знаком минус), либо уже иногда, хотя это пока отдельно взятые эпизоды, иногда даже выступает в качестве лидера деструктивных действий в отношении России, которые мы наблюдаем. <...> Мы знаем, что и в Евросоюзе, и в НАТО и без Германии достаточно стран, которые не хотели бы видеть Россию в качестве „Объединенной Европы“. <...> Но повторю, Германия к этим странам никогда, до сих пор, по крайней мере, в последние годы, не относилась, и я бы считал большой утратой и для Европы, и для наших двусторонних отношений, если бы эта тенденция начинала приобретать системный характер — Косачев Константин, Заместитель Председателя Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации.
Если перейти на европейский уровень и посмотреть там, задаться вопросом: „А какое влияние имеют санкции?“ — то, конечно, нужно сказать, что влияние санкций в том числе состоит в том, что разрушаются эти экономические связи, которые бизнес построил за много лет, и политика использует эти связи для того, чтобы продавить политические цели. Если бы не было экономических отношений между нашими странами, то экономические санкции и не имели бы смысла, то есть политика просто внедряется в процесс экономического сотрудничества. Этот процесс для компаний означает, что они должны адаптироваться, и, конечно, они это и делают — Тишендорф Фальк , Представитель Федеральной земли Мекленбург - Передняя Померания (Германия) в Российской Федерации, адвокат, управляющий партнер БАЙТЕН БУРКХАРДТ Россия.
На фоне политических изменений последних 7-9 лет все-таки мы наблюдаем, что прямые инвестиции не исчерпывают весь потенциал, можно, чтобы побольше прямых инвестиций было, и все-таки это как раз зависит от политической обстановки. Мне кажется, что с обеих сторон должна быть заинтересованность в том, чтобы создать политические условия для развития прямых инвестиций — Шауфф Франк, Профессор, Университет прикладных наук города Висмар.
Мы должны внести вклад через экономическое сотрудничество. Через этот вклад прийти к отходу от санкций шаг за шагом. Они не идут на пользу ни Германии, ни России — Эрнст Клаус, Председатель комитета по экономике и энергетике, Бундестаг.
В истории со „Спутником-V“ с самого начала не было никакой политики, но она появляется там, появляется не с нашей стороны. Давайте подумаем. Это первая вакцина, которая была изобретена, испытана. Все вакцины, которые появились позже, практически все основные — если мы говорим (о. — Прим. ред.) AstraZeneca, прочие, Pfizer, — они все прошли уже благословение Всемирной организации здравоохранения и европейских структур, а первая, которая была изобретена и предложена рынку до сих пор не акцептирована. Это, очевидно, странная ситуация, в которой мы совершенно по понятным причинам видим политический подтекст — Примаков Евгений, Руководитель, Федеральное агентство по делам Содружества Независимых Государств, соотечественников, проживающих за рубежом, и по международному гуманитарному сотрудничеству (Россотрудничество).
С обеих сторон у нас есть проблема. У нас с обеих сторон есть люди, которые негативно относятся к сотрудничеству и хотят сопротивляться ему — Эрнст Клаус, Председатель комитета по экономике и энергетике, Бундестаг.
Ситуация, к сожалению, не статична, она находится в динамике, и, по нашим оценкам, эта динамика, увы, носит отрицательный характер. Я имею в виду не только общую деградацию отношений России и Евросоюзом и, как следствие, между Россией и Германией, но я имею в виду и определенную трансформацию германской политики на российском направлении, которая в последние годы, к нашему сожалению, становится менее инициативной, менее активной и все больше растворяется в общей политике Евросоюза и НАТО в отношении России — Косачев Константин, Заместитель Председателя Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации.
На наши двусторонние экономические отношения негативно влияет то, что <...> на официальном уровне наши немецкие коллеги очень сильно сократили интенсивность общения и понизили <...> содержание наших обсуждений — Ильичев Владимир, Заместитель Министра экономического развития Российской Федерации.
Россия является частью Европы, для меня это, конечно, так. <...> Это высокомерие, которое Европейский Союз часто показывает — момент, который мы должны изменить. Европа должна сама измениться. Это мы должны понимать, когда обсуждаем будущее — Эрнст Клаус, Председатель комитета по экономике и энергетике, Бундестаг.
С моей точки зрения, сейчас, наоборот, ситуация требует такого диалога (как Петербургский диалог. — Прим. ред.), и в идеале этот диалог должен заключаться в том, чтобы сели разбирающиеся в этой проблематике люди с той и с другой стороны и, что называется, на пальцах разобрали в чем суть претензий — Косачев Константин, Заместитель Председателя Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации.
Бизнес основывается на доверии, доверии к партнерам в других странах. <...> Если на федеральном уровне отношения осложняются, то, конечно, региональный уровень намного ближе к своим партнерам, и, конечно, контакт на региональном уровне играет огромную роль. <...> Можно опуститься еще на уровень ниже, если мы думаем о германо-российских отношениях. Отношения, в конце концов, <...> возникают между людьми, в первую очередь, на основе доверия. Очень важно, чтобы мы встречались как сегодня, общались — Тишендорф Фальк , Представитель Федеральной земли Мекленбург - Передняя Померания (Германия) в Российской Федерации, адвокат, управляющий партнер БАЙТЕН БУРКХАРДТ Россия.
Я хочу вас призвать укрепить бизнес-сотрудничество. Одна из возможностей — это, конечно, энергетический сектор, и я вижу большие возможности в водородной технологии, которая высоко оценивается в Германии — Эрнст Клаус, Председатель комитета по экономике и энергетике, Бундестаг.
Вирус не знает границ и национальностей, у вируса нет паспорта. <...> Надо совместно бороться с этим вирусом, и мне кажется здравым смыслом, что это можно делать сравнительно легко. Не надо спрашивать <...> „Скажите, у вас китайская вакцина?“ <...> Нет, нужно спросить, есть ли у вас антитела, и потом уже неважно, получили ли мы их, потому что мы переболели и сохранился хороший уровень антител или (потому что — Прим. ред.) у нас есть „Спутник“ или BionTech, или Jhonson — Шепп Маттиас, Председатель правления, Российско-германская внешнеторговая палата; глава представительства немецкой экономики в Российской Федерации.
