Перед странами БРИКС стоит задача имплементации постиндустриального технологического уклада в базовые сектора экономики. От того, какая модель экономической политики будет выбрана для решения данной задачи, зависит интенсивность и успешность достижения результатов. Сопоставление исторического опыта разных стран в части решения схожей, но стоящей на другом историческом этапе задачи по обеспечению интенсивного роста за счет модернизации (Россия: среднегодовой рост — 13,8% в течение 1929–1955 гг., за исключением военных лет; Китай — 10,4% в течение 1983–2007 гг.; Южная Корея — 10,2% в течение 1966–1988 гг.; Япония — 9,8% в течение 1948-1970 гг.; Сингапур — 9,2% в течение 1966-1989 гг.) еще раз ставит вопросы: насколько предлагаемые экономическим мейнстримом решения соответствуют современным вызовам; не находится ли политический класс в плену современной экономической мифологии?
