Уже сегодня топливно-энергетический и электроэнергетический баланс России в целом соответствует логике низкоуглеродного будущего. Более половины внутреннего потребления в нашей стране приходится на газ, а это наиболее экологически чистый вид ископаемого топлива. В структуре выработки доля низкоуглеродных источников составляет более 80%, а полностью безуглеродные источники, такие как гидростанции, атомные станции, солнце и ветер, составляют более 40% — Кулапин Алексей, Генеральный директор, ФГБУ «Российское энергетическое агентство» (РЭА) Минэнерго России.
Россия, как и другие торговые партнеры, такие как Корея, Китай и другие страны, приняли на себя обязательства по достижению углеродной нейтральности к 2050 году — Эдерер Маркус, Посол Европейского союза в Российской Федерации.
Конечно, это новые возможности по новым продуктам. Откровенно говоря, по возобновлению энергетики мы профинансировали примерно 60% объемов в стране, это порядка 200 млрд рублей, и начали это делать до активного публичного обсуждения темы энергоперехода — Матвеев Алексей, Заместитель председателя правления, «Газпромбанк» (Акционерное общество).
Дополнительные риски для российских экспортеров связаны сегодня с отсутствием в России какой-либо системы учета углеродного следа, из-за чего у европейских регуляторов появляется основание оценивать углеродоемкость российской продукции по верхней, самой жесткой планке. Нивелировать эти риски поможет разработка национальной системы углеродного регулирования и ее гармонизация с мировыми стандартами — Кулапин Алексей, Генеральный директор, ФГБУ «Российское энергетическое агентство» (РЭА) Минэнерго России.
То, что сейчас произошло с европейским углеродным налогом, внесло большую неопределенность на следующие 2–3 года, до тех пор, пока эти моменты не будут согласованы, отрегулированы и достигнуты какие-то договоренности. В этой ситуации крайне сложно предполагать и ожидать, что европейские компании будут рассматривать серьезным образом долгосрочные проекты и инвестиции с российским рынком — Матвеев Алексей, Заместитель председателя правления, «Газпромбанк» (Акционерное общество).
Ключевой момент, который волнует бизнес, — это то, в какой степени все-таки механизм направлен действительно на борьбу с изменением климата и снижение углородоемкости, а в какой степени — на передел капиталов — Твердохлеб Сергей, Заместитель генерального директора по специальным проектам и внешним связям, АО «МХК «ЕвроХим».
Уже сейчас мы проводим работы по получению статуса верификатора выбросов углерода — уполномоченного органа, который подтверждает объем выбросов. В перспективе мы видим необходимость получения аккредитации в европейских системах верификации выбросов парниковых газов и открыты к обсуждению данной тематики с нашими западными партнерами, в том числе и с ассоциациями европейского бизнеса. И эта работа важна в части возможного будущего взаимного признания российской системы в Европе, а европейской — в России — Кулапин Алексей, Генеральный директор, ФГБУ «Российское энергетическое агентство» (РЭА) Минэнерго России.
Единственная цель механизма трансграничной корректировки заключается в том, чтобы избежать утечки углерода. Мы не хотели бы, чтобы европейские компании перетекали в те юрисдикции, где на самом деле соответствующие законодательные меры по регулированию углеродного следа менее жесткие, и соответственно, они будут переводить свои производства туда и будут производить свою более углеродоемкую продукцию там — Эдерер Маркус, Посол Европейского союза в Российской Федерации.
Не будем забывать о возможности утилизации углекислого газа и его хранения в ожидании тех технологий, которые помогут нам его выгодно использовать. Очень интересные технологии появляются — это, например, минерализация газа, чтобы использовать его в производстве цемента — Риччи Джузеппе, Главный операционный директор по энергетической эволюции, Eni.
Мы говорили о „зеленом“ водороде — это предпочитаемый вид водорода в Европе. Но я думаю, что, имея соответствующие технологии, мы задействуем не только газ, но и „голубой“ водород. В России есть великолепные возможности для этого — инфраструктура, транспортные маршруты и так далее. Возможно, это будет еще один экспортный товар для России — Эдерер Маркус, Посол Европейского союза в Российской Федерации.
