Экспертное заключение подготовлено по итогам сессии ПМЭФ-2023 «Новая мировая экономика — не глобальная, но взаимосвязанная».
События последних трех лет вернули в широкий обиход, в том числе в экспертной среде слово политэкономия, что само по себе говорит о значительных изменениях в логике социально-экономического развития мира и тем более отдельных стран. Действительно, в трудах классиков описано большинство протекающих сегодня процессов, но все-таки рецепты прошлого не всегда применимы для настоящего и действенны для будущего. Это ставит перед нами задачу по формированию собственного взгляда на текущую трансформацию мироустройства.
Эксперты международного дискуссионного клуба «Валдай» на протяжении последних лет выстраивают гипотезы относительно нового миропорядка. Предсказывать всегда трудно, но есть ряд вещей, которые казались очевидными еще несколько лет назад, они начали проявляться задолго до момента активного кризиса, в частности с каждым годом становилась все более понятной деградация структуры мира, которая сложилась в конце ХХ века. При, казалось, сверхустойчивости концепции глобализации пандемия коронавируса смогла за 10 дней практически полностью свернуть данный процесс. Практически никто в мире не мог представить, что деформация глобальных институтов может протекать с такой скоростью. Последующие геополитические события показали, однако, невозможность и тотального размежевания. Глобализация уходит в прошлое, но взаимозависимость и образовавшаяся на месте старой формации взаимосвязанность остаются. Это ставит перед экспертами задачу по обоснованию состояния новой социально-экономической системы и выстраиванию методологии, позволяющей делать выводы о ходе текущих событий и формировать прогнозы на среднесрочный период.
Ключевые тренды изменения геоэкономической модели мира
Политика, как ледокол, вторгается в вопросы экономики, и то, что казалось невозможным в первую очередь по причине иррациональности, становится в какой-то степени нормой взаимоотношений между странами, даже несмотря на экономические потери и утрату стабильности. Признанные ранее за эталон универсальные решения становятся неэффективными, что толкает всех акторов к поиску новых алгоритмов разрешения глобальных вопросов. В какой-то степени мир поделился на страны, формирующие ключевые тренды (к ним можно отнести Россию, Китай, США), страны, которые не могут повлиять на тренды, но могут усилить или ослабить ключевых игроков (например, Турция, Иран), и все остальные страны, стремящиеся нивелировать негативные последствия от геополитической нестабильности. Согласимся с Андреем Белоусовым, Первым заместителем Председателя Правительства Российской Федерации, обозначившим ключевые тренды в рамках сессии международного дискуссионного клуба «Валдай» «Новая мировая экономика — не глобальная, но взаимосвязанная»:
1. Деградация глобального проекта — следует отметить, что современное мироустройство закрепилось в начале 90-х после распада СССР. На данный момент мы можем констатировать, что принцип моноцентричного мира исчерпал свой потенциал, основанием которого во многом было не столько эффективное устройство экономики, сколько возможность сверхэксплуатации на мировых рынках ресурсов, сформировавшихся после распада Социалистического блока. Это позволило наращивать объёмы мировой торговли примерно в два раза быстрее ВВП (период 1993-94 гг.). Пиком закрепления однополярного глобального мира можно считать момент формирования ВТО. Гегемон сформулировал правила, соблюдение которых были обязательными для всех стран, стремящихся к международному сотрудничеству. Были установлены правила для осуществления инвестиций, отформатированы Бреттон-Вудская и Ямайская валютная системы. Мир получил фактически единую резервную валюту в виде доллара США, что позволило экспортировать инфляцию на мировой рынок и получать дополнительные инвестиции в свою экономику. К бенефициарам того периода можно отнести и Китай, удвоивший свой ВВП. Имеющийся избыток ресурсов, в первую очередь трудовых, открыл возможности для привлечения инвестиций в экономику страны и сформировал потенциал для технологического рывка. Именно это спровоцировало США начать первичный демонтаж системы. Ярким примером является блокирование по факту работы ВТО, развязывание торговой войны с Китаем и логичный переход к политике протекционизма. Описываемые процессы наложились на два фактора: первый — инфляционные волны (спровоцировавшие изменение ценовых пропорций), второй — накопление долга (ограничивающие возможности по борьбе с инфляций).
2. Взаимодействие стран в области мировой торговли более не кажется равноценно выгодным. На протяжении более чем пятнадцати лет США охотно релоцировали свои промышленные предприятия на территорию КНР, получая дополнительную прибыль от снижения издержек на труд и другие факторы производства, а Китай в свою очередь накапливал валютные резервы и вкладывал их в государственные ценные бумаги американского казначейства. Не секрет, что США имеют ряд диспропорций в своих экономических балансах, так они потребляют больше, чем производят, импортируют больше, чем экспортируют, инвестируют больше, чем сберегают. Такой подход требует постоянного притока дополнительных средств, который и обеспечивал в большей степени Китай, где традиционно норма сбережений выше нормы инвестиций, и остальные страны, хранящие свои резервы в долларах США. Взамен для КНР были открыты рынки, объем экспорта китайских товаров в Америку составлял примерно триллион долларов США. Система рынок в обмен на инвестиции выглядела весьма устойчивой и взаимовыгодной, но достаточно быстро исчерпала себя. Золотовалютные резервы КНР — это основная форма инвестиций в экономику США, с 1990 по 2014 гг. резервы КНР выросли с 0 до 3859,17 млн долларов США. С середины 2010-х гг. Китай перестал активно наращивать свои резервы в долларах США, что мы можем видеть на графике. Получив значительные технологические мощности и нарастив объем промышленного производства, власти КНР перешли от экстенсивного освоения собственной территории к интенсивному, формируя внутри страны условия для создания технологического суверенитета. Можно отметить быстрый прогресс в качестве производимой продукции и расширении номенклатуры товаров. Рост амбиций и влияния Китая на мировые рынки привел к потребности формирования ограничительных мер по доступу китайских товаров к наиболее платёжеспособным потребителям, фактически это стало началом разрыва отношений между странами.
По данным Росстата — Сборник «Россия и страны мира 2022»
3. Появление новых игроков или суперэкономик — стран, которые контролируют 1-2% мирового ВВП. К таким игрокам можно отнести страны, обладающие ресурсным потенциалом (трактовать его можно в самом широком смысле — полезные ископаемые, труд, земельные ресурсы, территория и т.д.). Прошедшее десятилетие позволило раскрыть свой потенциал для таких стран, как Индия, Бразилия, Мексика, близкие к роли существенных игроков — ЮАР, Нигерия, Индонезия. Появление такого рода субъектов мировой экономики, так же как и политика США, подрывает основы ВТО, требуя более существенной роли в принятии глобальных решений со стороны новых акторов. G20 в какой-то степени отвечает на данный запрос, но пока не дает возможности эффективно трансформировать мировую экономику к новым условиям, скорее организация дает возможность смягчения негативных последствий от мировой турбулентности.
4. Реакция на климатические изменения — как фактор формирования определённых ожиданий в области социально-экономического развития стран. В каком-то смысле не столь важна степень влияния человека и антропогенных факторов на изменение климата, сколько реакция мирового сообщества на саму проблему. Тут возникает вопрос проблемы энергетического перехода (первый фактор), который во многом ориентирован не столько на защиту окружающей среды, что спорно в рамках принимаемых решений (развитие электротранспорт), и не обладает достаточным научным обоснованием желаемых результатов (замедление глобального потепления), сколько на потребность ограничить возможности стран, принятых называть развивающимися, в их стремлении к индустриализации и развитию промышленных производств на своей территории. Второй фактор — это переход на зеленые технологии, дающий безусловные преимущества странам, прошедшим индустриализацию в начале двадцатого века и уже имеющим технологический задел. Фактически зеленый переход закрепляет диспропорции в промышленном развитии, формируя дополнительные барьеры для стран, стремящихся к индустриализации. Возникает система диспропорций, когда ряд стран ориентирует себя на сохранение промышленности с минимальным экологическим ущербом, фактически вынуждая остальной мир быть донорами для их успешного развития. Примером такого подхода служит Парижское соглашение по климату. Третий фактор, который еще не полностью раскрыл свой потенциал, связан с проблемой продовольственной безопасности и доступом к питьевой воде. Неизбежное изменение климата приведет по прогнозам экспертов к потребности переселения более 10 млн человек, которые окажутся без доступа к чистой питьевой воде в ближайшие 20 лет [1]. Последствиями такого переселения, которое будет на порядок превосходить волны миграции, вызванные конфликтами на Ближнем Востоке, станет рост социальной напряжённости, вспышки насилия, рост преступности и мятежей (как, например, во Франции) и снижение уровня жизни коренного населения благополучных стран.
5. Цифровизация и космос — в качестве основы формирования новых союзов и зон влияния. Изначально развитие космоса было ориентировано на формирование военного преимущества, отдавались приоритеты в области разведки, связи, навигации и пр. Все это время шла работа по снижению стоимости выведения полезного груза на орбиту, за десять лет она снизилась в десять раз, и это еще не предел экономической эффективности [2]. Это формирует возможность значительного наращивания спутников, что в свою очередь создает условия для развития интернета вещей, «умных» технологий, дистанционного зондирования земли в режиме онлайн, новой системы навигации и т.д. Возрастет и возможность контроля за населением. Фактически в ближайшем будущем нам предстоит пережить новую волну цифровизации в совокупности с развитием искусственного интеллекта, формирующую иную среду обитания человека. Это влечёт новые возможности, формирует более острое цифровое неравенство стран. Наличие космических технологий может лечь в основу новой иерархии стран (на данный момент выход в космос имеют не более 5-6 государств) и предоставить возможность установления цифровой ренты для остального мира. Традиционные институты и даже отдельные сектора экономики могут быть полностью заменены «техноэкономикой» [3], что повлечет за собой появление новых игроков платформенного типа (например, Яндекс, Алиэкспресс и др.), экономический потенциал которых будет превосходить крупнейшие транснациональные корпорации. При этом нет четкого понимания, какими нормативно-правовыми актами регулировать их деятельность внутри стран, так как они не похожи по своей бизнес-модели на классические иерархические компании.
Возможные роли стран в новой геополитической реальности
Большинство стран мира вынуждено принимать описанные выше тренды как базовые условия без возможности какого бы ни было влияния на ситуацию. Именно для таких стран новый миропорядок становится наибольшим вызовом. В процессе трансформации большинство издержек будет абсорбировать небольшие страны, для которых резко возрастут стоимость ресурсов, товаров, логистические издержки, стоимость заимствования средств на внешних рынках. При этом отсутствие существенной роли в глобальной экономике не позволяет внутренними мерами государственного регулирования эффективно решать возникающие социально-экономические проблемы внутри стран. Это приводит к потребности выбора, который может быть в какой-то степени судьбоносным:
1. Ключевой союзник из числа стран суперэкономик — встраивание в региональные союзы и определение своей стороны в рамках не только экономической, но и геополитической ситуации.
2. Ориентир на ключевые преимущества — определение «своего места» в рамках новых региональных блоков, упор на развитие ограниченной номенклатуры товаров с условием их доступа на рынки всех стан-союзников.
Сделав правильный выбор, можно гарантировать себе не только сохранение суверенитета, но и усиление своей роли в будущем устройстве мировой экономики.
Сценарии трансформации глобального мира
Сценарий развития геополитической ситуации будет завесить от ключевых глобальных игроков, их перечень безусловно содержит Россию, Китай и США. Принятые решения и компромиссы могут привести к одному из четырех наиболее вероятных образов будущего мироустройства:
— Цифровая глобализация. Фактически это замена экономического доминирования доллара на цифровые технологии. Такое развитие событий закрепит цифровое неравенство стран и доминирование тех, кто управляет ключевыми цифровыми платформами. Строиться такое взаимодействие будет по принципу закрытых клубов с усилением роли военного фактора, ограничением доступа к космическим технологиям (то есть превращение космоса в систему контроля за развитием отдельных регионов мира), и в качестве системы давления на небольшие страны станет выстраивание диктатуры зеленой повестки (требование соблюдения всех экологических стандартов либо дополнительный налог на производство). Бенефициаром при таком сценарии будут страны ЕС и США.
·Островизация. Подобное развитие событий активно обсуждалось в рамках ПМЭФ-2022 [4]. Фактически данный подход предполагает формирование автаркичных региональных союзов («островов») вокруг крупных стран с сильной экономикой, военным потенциалом, предполагающих опору на внутренние ресурсы и формирование технологического суверенитета. Наибольшие преимущества в таком сценарии будут у таких стран, как Россия, Китай, Индия.
·Многополярный мир. Основанием прекращения конфликтов будет набор сдержек и противовесов, не снимающих основные противоречия, но позволяющих соблюдать выработанные договоренности. При малейшем нарушении баланса противостояние будет разрастаться с ускоренной силой. Подобный мир крайне неустойчив и не предполагает гарантий стабильности в долгосрочном периоде. В рамках подобного мироустройства усиливаются возможности локальных конфликтов и непропорционального развития экономических систем с уклоном к росту военно-промышленного комплекса. Примером похожего состояния мира можно считать период после подписания Вестфальского мира (два мирных соглашения — Мюнстерское и Оснабрюкское, подписанные, соответственно, 15 мая и 24 октября 1648 года, ознаменовавших окончание Тридцатилетней войны в Священной Римской империи). Любая страна может получить выгоды в краткосрочном периоде, однако их практически невозможно сохранить в стратегической перспективе.
·Великое переселение народов 2.0. Развитие продовольственного кризиса и острая нехватка питьевой воды могут спровоцировать неконтролируемую миграцию в первую очередь с территории глобального юга, что повлечет за собой изменение социально-экономического ландшафта во всем мире. Сценарий предполагает выстраивание стран — «опорных крепостей» в мире управляемого хаоса. На первый план будут выдвинуты возможность сохранения благоприятного социального климата внутри стран и их возможности по ассимиляции населения в требуемом для эффективного развития экономики количестве. Благоприятным такой сценарий быть не может, но для стран с мультикультурным населением есть возможность использования исторического опыта для сохранения стабильности.
Список источников.
1. ООН: в середине века более 5 млрд человек могут столкнуться с нехваткой питьевой воды // https://tass.ru/plus-one/5053775, 25.06.2023
2. Илон Маск: Starship снизит стоимость доставки грузов в космос в десятки раз — до $100 за килограмм и даже ниже // https://3dnews.ru/1059993/ilon-mask-dopustil-vozmognost-snizit-stoimost-vivoda-gruzov-na-orbitu-desh..., 25.06.2023
3. Путин заявил о необходимости поддерживать формирование в России «техноэкономики будущего» // https://tass.ru/ekonomika/18039267, 25.06.2023
4. Пазл стратегического планирования // https://roscongress.org/materials/pazl-strategicheskogo-planirovaniya/, 25.06.2023
Экспертные аналитические заключения по итогам сессий деловой программы Форума и любые рекомендации, предоставленные экспертами и опубликованные на сайте Фонда Росконгресс являются выражением мнения данных специалистов, основанном, среди прочего, на толковании ими действующего законодательства, по поводу которого дается заключение. Указанная точка зрения может не совпадать с точкой зрения руководства и/или специалистов Фонда Росконгресс, представителей налоговых, судебных, иных контролирующих органов, а равно и с мнением третьих лиц, включая иных специалистов. Фонд Росконгресс не несет ответственности за недостоверность публикуемых данных и любые возможные убытки, понесенные лицами в результате применения публикуемых заключений и следования таким рекомендациям.
