Поддержка и защита бизнеса в цифровой сфере: правовые ориентиры Дальнего Востока

Цифровая эпоха наступила, а цифровизация на предприятия не пришла. В лучшем случае пришли элементы автоматизации. Почему? Во-первых, отсутствует базовая система внедрения цифровизации промышленности. Во-вторых, нет единой цифровой платформы, нет отечественного софта. Руководители и сотрудники тоже оказались не готовы к цифровизации. В стране разработано и функционирует автономно друг от друга огромное количество локальных программных систем и площадок, а это не позволяет ни промышленным предприятиям, ни бизнесу взаимодействовать и быть конкурентоспособными — Сергей Морозов, Первый заместитель председателя комитета Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации по региональной политике и местному самоуправлению.

Бизнес в принципе заинтересован в рынке цифровых прав. Мы проводили в конце прошлого года опрос — почти 60% компаний отметили привлекательность инструментов, основанных на обороте цифровых прав. При этой общей заинтересованности ситуация выглядит значительно скромнее — Александр Шохин, Президент, Российский союз промышленников и предпринимателей (РСПП).

Все, что произведено искусственным интеллектом, должно маркироваться. Причем решение об этом нужно принять в первую очередь. Потому что, мне кажется, что с тем количеством созданной искусственным интеллектом дезинформации, с которым мы столкнемся в ближайшее время, можно бороться только идентификацией — Александр Шендерюк-Жидков, Сенатор Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации; заместитель председателя Комитета Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации по бюджету и финансовым рынкам.

У нас до сих пор нет единого федерального ведомства, которое объединяет науку, технологии, технологическую политику, цифровизацию промышленности и цифровую экономику. <…> У нас нет на уровне Правительства окончательного решения, считать ли искусственный интеллект первым среди высших технологических приоритетов. А у наших экономических соперников есть. <…> У нас нет единого центра, который бы регулировал, отрабатывал все вопросы, связанные с цифровизацией и искусственным интеллектом — Сергей Морозов, Первый заместитель председателя комитета Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации по региональной политике и местному самоуправлению.

Второй аспект подготовки юристов — обязательное наличие цифровых компетенций. Специалист на сегодняшний день должен не только иметь представление о цифровых технологиях, цифровой экономике, но и уметь использовать эти цифровые инструменты в своей деятельности. Надо отметить, что цифровая экономика юристам не всегда преподается, то есть у нас юрист не всегда понимает, что такое цифровая экономика, потому что это относится к экономическим дисциплинам. <…> У меня в стандарте просто нет [никаких возможностей для того. — Ред.], чтобы эту цифровую экономику дать юристам — Артем Васильев, Ректор, Университет Синергия.

Нам необходимо незамедлительно создать совет, и желательно при Президенте Российской Федерации, по цифровому суверенитету и праву. Он должен обеспечить разработку национального проекта, объединяющего развитие цифровой экономики, технологий, искусственного интеллекта. Нам необходим закон об искусственном интеллекте и цифровом суверенитете. У нас есть понимание, что мы могли бы изложить в этом законе. Нам необходимо ускорить работу по формированию и самого стандарта искусственного интеллекта, и свода правил,касающихся всех сфер деятельности человека в цифровой среде. И, конечно, мы должны принять, законодательные меры по симулированию бизнеса к использованию искусственного интеллекта, цифровых технологий. Это необходимо для того, чтобы мы как можно быстрее начали догонять наших экономических соперников — Сергей Морозов, Первый заместитель председателя комитета Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации по региональной политике и местному самоуправлению.

Всем понятна ситуация, в которой оказался бизнес в связи с уходом крупнейших зарубежных ИТ-игроков и вендоров, и, по сути, односторонним отказом от выполнения обязательств. В этой новой реальности возникло большое количество правовых развилок и серых зон. Инициатива по принудительному лицензированию программного обеспечения, очевидно, призвана решить одну из проблем, но есть ряд нюансов. Невозможность платежей правообладателю не означает, что компания, которая пользуется программным обеспечением, делает это бесплатно. Тем более продукт уже приобретен за деньги. Нередко бывает так, что альтернативная поддержка стоит дороже, чем поддержка вендоров. Тут нужны четкие критерии и условия применения порядка принудительного лицензирования, которые будут учитывать не только факт использования такого программного обеспечения, но и возникшие, и возникающие у бизнеса последствия, вызванные односторонним уходом вендора — Дмитрий Пристансков, Статс-секретарь – вице-президент, ПАО «ГМК «Норильский никель»; продюсер, сооснователь, Кинокомпания «Монументал вижн».

Мне кажется, интересно дать возможность нашему бизнесу использовать не только цифровой рубль, но и цифровые валюты дружественных нам стран — Александр Шендерюк-Жидков, Сенатор Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации; заместитель председателя Комитета Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации по бюджету и финансовым рынкам.