Экспертное заключение подготовлено по итогам сессии ФБТ-2025
«Научные достижения, вдохновленные фантастикой».
Научная фантастика — жанр литературы, кино и иных видов искусства, фокусирующийся на мирах, создаваемых в результате появления возможных или гипотетических научных достижений в будущем. Популяризация науки через призму научной фантастики помогает вдохновлять новые поколения завтрашних инноваторов, создавать технологии будущего (полёты на луну, мобильная связь, нейроимпланты — всё это было предсказано фантастами), обучать (ведь на популярных сюжетах можно просто объяснить, что реально, что — возможно, а что нарушает известные законы природы), и формировать научное мировоззрение у разных слоев общества. Обсуждению взаимосвязи и взаимовлияния между фантастикой как жанром различных видов искусства и актуальной научной повесткой, а также множеству смежных проблем, от вовлечения учёных в коммуникацию до различий между традициями советской и зарубежной фантастики, была посвящена сессия «Научные достижения, вдохновленные фантастикой» на полях Форума будущих технологий.
Мы никуда не улетели.
Несмотря на то, что многие технологии в той или иной степени можно считать предвосхищёнными научной фантастикой, нередко имеет место проблема несоответствия между оптимистичными ожиданиями, задаваемыми фантастами, и реальностью, получающейся по прошествии времени. В итоге за не вполне обоснованным оптимизмом нередко следует разочарование и пессимизм. Выдающийся фантаст Рэй Бредберри акцентировал внимание на том, что человечество придумало айфон вместо освоения околоземного пространства [1]. Вторит ему и Александр Цыпкин, писатель, сценарист фантастического комедийного сериала «Министерство Всего Хорошего», поднявший на сессии эту проблему, выразив её короткой фразой «мы никуда не улетели».
К ключевым причинам возникновения проблемы несоответствия между ожиданиями, расписанными в научной фантастике, и реальностью можно отнести следующие.
Если прогнозирование того или иного изобретения можно осуществить, исходя из наличия потребности или развития науки и технологии, и внедрение любой новой технологии ведёт к изменению стоимости продукции, в производстве которой она применяется, а практически все серьёзные инновации приводят к отмиранию каких-то профессий (к примеру, современная навигационная аппаратура сделала ненужными в кабине самолёта штурмана и бортрадиста), то глубинные последствия многих инноваций не вполне предсказуемы.
Значительное число произведений научной фантастики, от рассказа «У меня нет рта, но я должен кричать» Харлана Эллисона до кинематографических франшиз типа Терминатора, Матрицы, Мстителей было сфокусировано на проблеме создания так называемого искусственного интеллекта, осознающего себя, как личность (сильного искусственного интеллекта), стремящейся захватить человечество [2]. Вместе с тем на сегодняшний день наблюдается колоссальное распространение технологий на основе так называемого «слабого» искусственного интеллекта, позволяющего имитировать такие некоторые способности человека (зрение, генерацию нового на основе ранее изученного), то есть не способного полностью заменить человека, но настолько вошедшего в обиход, что фактически захватившего человечество.
Предсказанные фантастами катастрофы также далеки от реальности. Если возможность масштабных эпидемий под действием мутировавших вирусов прогнозировалась, пандемия COVID-19 показала также долгосрочные экономические и психологические последствия, серьёзное влияние конспирологических течений и неграмотности населения, выразившаяся в антивакцинаторском протесте: она не уничтожила человечества, но однозначно изменила мир. В отношении климатических проблем труды фантастов фокусировались на внезапной катастрофе, а не на постепенном кризисе.
Сюжеты, содержащие сложные процессы, характеризующие создание инноваций, и, особенно, трансформацию мира в результате внедрения подобных технологий, сложны для восприятия массовым потребителем (читателю, зрителю), сюжет популярного произведения проще строить на конфликте, а не на детальном описании медленного развития технологии. Кроме этого, авторы, как правило, делают акцент на отдельных гипотезах, игнорируя сложные взаимодействия в экономике, социальной сфере: если в антиутопиях технологии слежки были признаками тоталитарных государств, то сегодня мы знаем контроль со стороны не тоталитарного государства, а компаний посредством экономических стимулов (различные программы лояльности).
Имеет место инерция мышления авторов: фантасты предсказывают, исходя из современных им знаний. Фантасты середины ХХ века ожидали атомные реакторы как ключевой источник энергии, однако соображения безопасности заставили человечество вспомнить о ветряных мельницах. Что могло бы быть, если б прогресс шёл за Жюлем Верном и Гербертом Уэллсом, не революционализированный открытием электричества, иллюстрируется таким направлением, как стимпанк.
Возможными решениями вышеобозначенной проблемы могут быть следующие меры.
Создание научно-популярного контента, где те или иные произведения фантастики, будут разбираться с участием профильных исследователей, объясняя, что именно удалось предугадать, а что — нет, и объясняя возможные причины этого.
Стимулирование направления, подчёркивающие наличие инерции мышления и стимулирующие фантазию, такие как стимпанк, киберпанк, дизельпанк.
Стимулирование деятелей культуры, так или иначе связанных с созданием произведений в жанре научной фантастики, посещать научно-популярные мероприятия, посвящённые новейшим достижениям науки и техники, стимулировать институты научных консультантов.
Проблемы прогресса
Одной из ключевых угроз, которую несёт научно-технический прогресс, является то, что, согласно меткому выражению Александра Цыпкина, Технологическое развитие в значительной степени обгоняет нравственное.
Данная проблема имеет несколько причин.
Во-первых, инновации развиваются экспоненциально [3], в отличие от человеческой психики и моральных принципов: мобильный телефон эволюционировал в смартфон значительно быстрее, чем просуществовала профессия телефонистки, а биологически мы остались теми же людьми, что и тысячи лет назад, при этом получив в свои руки крайне мощные технологии, способные уничтожить человечество.
Во-вторых, наука и технологии для развития требуют существенных ресурсов, и подобные ресурсы, как правило, инвестируют ради получения конкурентных преимуществ (прибыли, власти, доминирования). На примере гонки вооружения видно, как государства вкладывали колоссальные ресурсы в достижение превосходства, и системно не заботились об этике применения разработанных технологий.
В-третьих, нормы и правила, как морально-этические, так и юридические, как правило, не поспевает за новыми технологиями [4]: учёным может потребоваться некоторое время на проведение эксперимента, инженерам потребуется ещё больше времени на создание на этой основе продукта, но существенное время потребуется на осознание последствий этого (моральный аспект), а также на разработку и принятие норм и правил. Кроме того, нередко правила являются результатом обобщения опыта применения. В итоге, к примеру, технологии на основе искусственного интеллекта развиваются быстрее, чем регуляторные нормы их применения.
В-четвёртых, наблюдается доминирование культуры потребления, формирующей спрос на быстрые решения сиюминутных проблем, а не на глубинное осмысление последствий их применения.
Представляется, что решения подобной проблемы в принципе не существует, ведь опыт, как известно, в том числе является сыном ошибок. Тем не менее, в качестве меры, направленной на сглаживание данной проблемы, кажется возможным модифицировать STEM-образование (science, technology, engineering and mathematics — естественные науки, технология, инженерия и математика) и управленческое образование (различные программы подготовки руководителей, от MBA до программ управленческого кадрового резерва), обеспечивая баланс между профильными предметами и дисциплинами, позволяющими прогнозировать различные аспекты внедрения этих новых технологий, формирующими навыки критического мышления, этические нормы, позволяющими обобщать наследие научной фантастики.
Заключение
Как отметили спикеры, наука и знания ограничены, а фантазия — нет. В связи с этим, культурное осмысление научно-технического прогресса обладает особой актуальностью.
Вместе с тем, необходимо отметить, что фокус спикеров, как правило, смещался от обсуждения заявленной проблематики, посвящённой влиянию воображения творческого человека на технологическое развитие, в сторону, безусловно, связанных, но не относящихся напрямую к влиянию фантастики на научные достижения, вопросов. Спикеры поднимали тему вовлечения учёных в научно-популярные активности: одним из вопросов, поставленных в ходе выступления Александра Цыпкина, было обеспечение учёным популярности уровня Криштиану Роналду; Александр Иванов в качестве проблемы, препятствующих популяризации науки, на примере химии обозначил сложность входа (необходимо разбираться в предмете, иметь возможность «химичить безопасно»). Глеб Фёдоров, главный продюсер, АНО «Национальные приоритеты», отметил скептицизм по отношению к государственным программам, а также то, что, по его мнению, необходимо переходить от научной фантастики к научному планированию, что писатели в своих прогнозах отталкивались от актуальных современных научных знаний.
Георгий Рюмин, креативный продюсер группы компаний КИТ, руководитель культурно-образовательного проекта «Территория КИТ», обратил внимание на то, что важнее не популяризация науки, а «чтоб было можно быть интеллигентным, быть знающим, быть образованным».
Источники и примечания:
1. Рэй Брэдбери: «Есть ощущение, что книги умирают» / Аргументы и факты, , дата обращения — 10.03.2025.
2. Думай сам: когда человечество создаст сильный ИИ и как это отразится на обществе / , дата обращения — 10.03.2025.
3. Экспоненциальное мышление, или единственный путь для бизнеса / , дата обращения — 10.03.2025.
4. Валерия Зеновина. Право в эпоху высоких технологий — поддержка или препятствие? / Информационно-правовой портал Гарант.ру. , дата обращения — 10.03.2025.
5. Проект «В центре науки» / , дата обращения — 10.03.2025.
Экспертные аналитические заключения по итогам сессий деловой программы Форума и любые рекомендации, предоставленные экспертами и опубликованные на сайте Фонда Росконгресс являются выражением мнения данных специалистов, основанном, среди прочего, на толковании ими действующего законодательства, по поводу которого дается заключение. Указанная точка зрения может не совпадать с точкой зрения руководства и/или специалистов Фонда Росконгресс, представителей налоговых, судебных, иных контролирующих органов, а равно и с мнением третьих лиц, включая иных специалистов. Фонд Росконгресс не несет ответственности за недостоверность публикуемых данных и любые возможные убытки, понесенные лицами в результате применения публикуемых заключений и следования таким рекомендациям.
