Появились соцсети — медиа ушли в соцсети, начали развиваться мессенджеры — медиа ушли в мессенджеры. Начинает развиваться метавселенная — медиа уходит в метавселенную. По ряду причин — во-первых, потому что это новая аудитория, и мы всегда хотим расширять нашу аудиторию, транслировать наши смыслы. Второе — как и любые бренды, медиабренды стремяться омолаживать свою аудиторию, чтобы идти туда, где молодая аудитория, их развивать, прививать им какие-то ценности, какие-то паттерны, дальше формировать лоялистов, которые будут вырастать и потреблять наши медиапродукты — Пивень Ольга, Генеральный директор, RTVI.

Пока существуют двое, кто может продать и купить, рынок уже существует. Мы сейчас видим уже реальные сделки на рынке NFT. Это пока происходит на уровне миллиардов, но движется все вперед. Мы в свою очередь на своей платформе решили в России внедрить еще и рублевый рынок. Потому что если говорить об NFT, это еще пока маргинальный рынок, узкосегментированный: люди, которые интересуются технологиями, у которых есть криптокошельки, у которых есть криптовалюта, они покупают-продают. Мы решили расширить аудиторию и на нашем маркетплейсе запустили рублевую зону — Мусин Руслан, Руководитель, NFT-маркетплейс Joy Space.

Это круто, что мы сегодня находимся в точке, когда создается абсолютно новый рынок, и правильно, что мы сомневаемся. Но уже сегодня, для всех, кто сомневается, хочу сказать, это рынок с огромными миллиардными оборотами. И за рубежом этот рынок уже суперкруто функционирует в том плане, что там создаются давно уже достаточно, каждый день звезды выпускают новости, коллаборации, друг с другом взаимодействуют, потому что понимают, что это очень крутой инструмент маркетинга. Для бизнеса это возможность ведения сделок, ведения бизнеса, облегчения различных операций и применения скидок лояльности. Намного дешевле, чем это происходит, если не использовать систему NFT <...> Любой твой уникальный контент ты можешь уже сегодня монетизировать через рынок NFT, то есть по сути это просто цифровизация всех наших возможностей <...> Это уже сегодня суперразвитая экономика, в которую просто нельзя не входить, потому что тот, кто будет там первым, тот съест больший кусок пирога — Плотникова Евгения, Основатель, Ed-сообщество NFT CONF.

Покупая NFT, вы заключаете так называемую цифровую сделку, где отсутствуют уже такие анахронизмы, я могу допустить такое слово, как промежуточные звенья. Общество по защите прав — это такая сущность уже из прошлого мира, которые сидят, регистрируют аудиозаписи, еще что-то. В смарт-контракте эта сущность отсутствует. То есть смарт-контракт прописывает изначально условия правообладателя и так называемое роялти. То есть если я вдруг сейчас продекламирую какое-то стихотворение, собой созданное, и создам из этого NFT, то в смарт-контракте будет прописано, что, автор этого произведения, когда это создано — то есть это уже цифровой след. Если завтра кто-то напишет такое же стихотворение и скажет „Это я сочинил“, то блокчейн-инфраструктура скажет „Парень, Руслан на пять минут раньше это прочитал и он обладатель этого цифрового сертификата NFT на это произведение искусства“. Стоит это что-то или не стоит — это второй вопрос. Это именно регистрация прав на интеллектуальную собственность — Мусин Руслан, Руководитель, NFT-маркетплейс Joy Space.

«Новые люди» передали нам законопроект об NFT, мы сделали из него NFT, и сегодня вечером он будет реализован на благотворительном аукционе. То есть во всей предыдущей жизни это ничего не стоило, а сейчас это может быть объектом цифрового искусства — Мусин Руслан, Руководитель, NFT-маркетплейс Joy Space.

Есть очень большая тенденция сотрудничества и создания NFT именно государственными музеями, создания платформ — это как Эрмитаж делал, так и Ватикан и многие-многие другие. Создание платформ аукционными домами, галереями, уже художниками. Действительно, этот рынок сейчас настолько развивается, что даже интересно, как он будет делиться в ближайшее время — Бондарева Полина, Основатель, Школа Masters.

Мы не видим в том же мире метавселенных пока что-то, что было бы органично высокому искусству. Они очень геймифицированы <...> Пока это все же заточено на криптопанков, на apes всякого рода — Косолапов Михаил, Заместитель директора по финансам, ФГБУК «Государственный музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина».

Эрмитаж делал прекрасный проект. С сожалению, общественное мнение в России не готово к этому пока. Я помню, что по опросам общественного мнения, вроде бы сделали хорошую штуку, за границей все поняли: „Вот, как классно!“ И в СМИ вышли хорошие публикации. А у нас здесь в России было наоборот — не очень хорошие были отзывы — Шугаева Екатерина, Ведущая программы «Мы и наука. Наука и мы», AO «Телекомпания НТВ».

Рынок (NFT — ред.) есть, не хватает только поддержки и инструментов продвижения — Плотникова Евгения, Основатель, Ed-сообщество NFT CONF.

Объективно это серая зона пока еще (с точки зрения налогообложения — ред.). Пока она еще не до конца сформулирована и определенной нормативной базы под нее нет — Пивень Ольга, Генеральный директор, RTVI.

Покупая NFT какого-то художника, вы не знаете, куда эта ссылка через несколько лет приведет — оплатит ли он свой клауд — Косолапов Михаил, Заместитель директора по финансам, ФГБУК «Государственный музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина».

NFT <...> это дополнительный способ привлечения внимания. Мы все хотим трафик, все хотим хайп, все хотим быть виральными <...> Что за этим может быть? За этим может быть принципиально новый способ монетизации контента. Потому что сейчас единица информации является также по сути неким piece of art <...> Я думаю, что с развитием метавселенных конкретно для медиа будет развиваться направление watch to earn — когда ты смотришь и за это получаешь деньги. И дальше в тебя вгружают контент — Пивень Ольга, Генеральный директор, RTVI.

Это (NFT — ред.) расширение воронки пользователей, потому что во всех музейных объединениях, и государственных, и частных, просто колоссальное количество объектов, и никто об этом не знает <...> Если кто-то будет обладателем NFT какого-то объекта, ну повесит он у себя в офисе в метавселенной, будет у него цифровой сертификат, что у него цифровая копия Мадонны, допустим. Ничего от этого страшного-то нет. Мадонна висит все равно там, где она висела, и туда еще больше будет трафика, чтобы прийти оригинал увидеть. То есть ценность оригинала, она будет наоборот расти из-за появления цифровых оригиналов, потому что они расширяют насмотренность, и все хотят прийти и этот артефакт увидеть вживую — Мусин Руслан, Руководитель, NFT-маркетплейс Joy Space.

Для нас (Политехнического музея — ред.) цифровой слой становится второй жизни <...> Представьте себе, что у вас, например есть какой-нибудь уникальный, ну, допустим, микроскоп. Который вы не просто оцифровываете, а вы делаете его полноценную модель. Понимая параметры, вы начинаете моделировать эксперименты того времени. Это уже гораздо интереснее, потому что это создает в каком-то смысле вот эту самую дополнительную ценность и возможность переоткрытия открытия — Фурсов Константин, Кандидат социологических наук; заместитель генерального директора по науке и образованию, Политехнический музей.

Наверное одной из важных тенденций является возможность долевой покупки NFT. Теперь можно купить шедевры. Допустим, Пикассо стоил за 3,6 миллиона, его разделила платформа Particle, допустим, на четыре тысячи NFT, и каждый NFT можно было купить меньше чем за тысячу долларов. Действительно, такое долевое владение теперь крайне популярно, и очень много платформ работают с тем, чтобы брать как шедевры, так и работы обычных художников — Бондарева Полина, Основатель, Школа Masters.

Мы все стали свидетелями, как российских пользователей отключили от многих облачных систем <...> Мы стоим на пороге туманных технологий, когда все распределяется не через одно облако серверное, а распределяется между всеми пользователями <...> по сути это тот же блокчейн, когда все распределяется между всеми, все подтверждается между всеми, и тем самым это отчасти обезопашивает как-то — Мусин Руслан, Руководитель, NFT-маркетплейс Joy Space.

Если говорить про регуляторику, то интересно посмотреть опыт Дубая, например. Они одни из пионеров перевода регуляторных моментов на блокчейн в том числе <...> Очень интересный опыт с точки зрения государственного управления, огромный блок нормативки переведен на блокчейн уже — Пивень Ольга, Генеральный директор, RTVI.

По блокчейну у нас было много ограничений со стороны регулятора, но сейчас другие ограничения возникли. Я знаю точно, что финансовыми институциями частными сейчас уже ведутся испытания по реальным транзакциям блокчейна в реальном секторе гражданского оборота криптовалюты, и мой прогноз оптимистичный — год-полтора, мы будем пользоваться реальным блокчейном — Мусин Руслан, Руководитель, NFT-маркетплейс Joy Space.