Сейчас мы живем в мире, где технологии действительно меняют все. Я из Вьетнама. Смотрите, я нахожусь во Вьетнаме, но я, смотрите, беру и участвую в этой конференции в России. Так что да, мы не столь велики, как Америка или Китай. Что мы можем сделать вместе? Каждой стране нужно посмотреть на то, какое место мы занимаем в ценностной цепочке, какие конкурентные преимущества есть у каждой из наших стран, какие у нас есть недостатки, чем мы можем друг другу помочь. Давайте я поделюсь с вами кое-какой информацией о том, как обстоят дела во Вьетнаме. Итак, Вьетнам — это страна, которая находится в непосредственной близости от Китая. <...> Большое количество бизнес–процессов осуществляется в сотрудничестве с Китаем. В области программного обеспечения, по сути, мы в основном импортируем оборудование из Китая — Тхи Тху Джанг Нгуен, Заместитель председателя, генеральный секретарь, Vietnam Software and IT Services Association.

Если посмотреть, оно (российское образование. — Прим. ред.) пользуется популярностью, я имею в виду у иностранных студентов. Здесь есть две стороны одной медали. С одной стороны, к нам поступают, несмотря на пандемию <...> в том числе, кстати, и из Вьетнама достаточно много. Это большая страна, стомиллионное население. У нас удивительным образом (складывается ситуация. — Прим. ред.), если мы посмотрим на линейку российских университетов, которые работают с Вьетнамом. Это не только столичные вузы. Скажем, очень хорошие отношения у сибирских вузов, тот же Томский госуниверситет. Коллеги едут и получают здесь профессии, изучают соответствующие дисциплины. Конечно же, они уже являются носителями технологий. Мы понимаем, что, получая образование в России, они соответствующим образом уезжают к себе и не только с точки зрения культурной являются представителями определенной культуры и понимают нашу, но в первую очередь они понимают те технологии, то есть у них базис инженерный, технологический базис в этом смысле такой вот достаточно серьезный — Фальков Валерий, Министр науки и высшего образования Российской Федерации.

Тема нашего сегодняшнего разговора — это экспорт технологий и образования. То есть как мы можем и можем ли образовать российское научно–технологическое пространство? Почему мы об этом говорим? Мир делится на техноэкономические блоки. Это крупные рынки, это крупные технологические державы, такие как Соединенные Штаты, Китай. Естественно, те, у кого есть технологии, будут управлять этим миром. А те, у кого нет технологий, кто не способен их создавать, естественно, будут попадать в зависимость. У России как у суверенной страны нет выбора, она должна либо стать технологическим центром, либо „пристать“ к кому-то. Вторую опцию я просто не вижу политически. Это значит, что нам нужно выстраивать технологический альянс, нам нужно выстраивать наше технологическое пространство. <...> Я думаю, что это будет одна из крупнейших наших внешнеполитических и внутриполитических задач на следующие 20–30 лет — как мы будем выживать в этом конкурентном технологическом мире — Безруков Андрей, Президент, Ассоциация экспорта технологического суверенитета; Профессор кафедры прикладного анализа международных проблем, Московский государственный институт международных отношений (университет) Министерства иностранных дел Российской Федерации (МГИМО МИД России).

Наши конкурентные преимущества очень просты, они очевидны. Мы богатейшая страна мира, мы самая большая (страна. — Прим. ред.) по территории и одно из самых крупных государств по всем запасам природных вещей, (начиная. — Прим. ред.) от питьевой воды, посевных площадей <...> заканчивая всем, чем хотите, включая газ, нефть и так далее. <...> И мы могли бы жить как Саудовская Аравия, Катар, как любая дорогая страна просто как бы за счет природной ренты, нам бы этого хватало, что и было в значительной мере. Но при этом мы являем собой феномен, не существует такого второго в мире. Мы великая технологическая держава. Мы сегодня в самых сложных высокотехнологичных областях либо не имеем конкурентов, либо они единичны. <...> Но дело заключается в том, (что. — Прим. ред.) в силу богатства мы естественные разгильдяи. Мы никогда этим не дорожили особо. И поэтому у нас всегда работала только мобилизационная модель. Как только она ослабла, мы получили то, что мы имели вот на постсоветском пространстве — Ковальчук Михаил, Президент, НИЦ «Курчатовский институт».

Во Вьетнаме очень много молодого населения, 65 % вьетнамского населения — это дети и молодые люди, а также взрослые в возрасте до 35 лет. Вы можете, в общем догадаться, что люди такого возраста с технологиями в основном „на ты“. Именно поэтому правительство выделило информационные технологии как ключевое направление дальнейшего развития. Итак, во-первых, правительство развивает стратегии технологического образования на разных уровнях образовательной системы. Создаются инженерные хабы, в которых мы развиваем связи с другими странами мира. Сейчас в 230 высших образовательных учреждениях Вьетнама есть технологические кафедры. У нас есть огромное количество студентов, учащихся на технологических профессиях, около 15 тысяч. <...> Мы действительно довольно хорошо разбираемся в математике, в высоких технологиях. Поэтому, когда выпускник школы начинает думать о том, куда ему пойти учиться в университет, вопрос чаще всего даже не стоит — Тхи Тху Джанг Нгуен, Заместитель председателя, генеральный секретарь, Vietnam Software and IT Services Association.

Первоначально эта модель была, конечно, сервисная, когда мы просто работали по заказам зарубежных заказчиков, производили классный совершенно, великолепный софт. Развивались собственные компании, но пользовались этим другие люди. <...> Постепенно стали развиваться компании, которые продают продукты собственные. Когда мы начали исследовать наш рынок, это было уже 17 лет назад, (мы выяснили, что. — Прим. ред.) доля (наших. — Прим. ред.) продуктов составляла примерно 17 %, а сейчас — 48 %. <...> Доля стала расти, и сейчас она стабилизировалась. Почему? Дело в том, что IT–бизнес включает в себя и продукты, и услуги. Это совершенно неразрывная вещь. Тем более сейчас продукты уже больше представляют себя как услугу часто, поэтому вот их разделять <...> нельзя. Вот вместе они дают возможность создать такую платформу. На даже то, что они сейчас создают, а великие имена у нас есть, например, Касперский и часть компаний, которые стали зарубежными <...> это все только софт. Оказывается, чтобы сделать платформу, которая может стать лидером и занять огромную долю на рынке, нужно иметь сочетание „железа“ и софта — Макаров Валентин, Президент, НП «РУССОФТ».

Нам надо определить силу и слабость науки и образования для того, чтобы понять, что мы можем экспортировать. <...> Тут же есть разные подходы. Например, мы <...> можем демпинговать. Мы можем экспортировать за счет демпинга какие-то товары, которые не являются выдающимися <...> на самом деле, что еще не так давно делал Китай. Кстати говоря, он от этого сейчас уже отошел. Либо мы можем уйти совсем в другую сторону и попробовать <...> экспортировать идеи. <...> Реально экспортировать повестку дня научную. <...> У нас определенные успехи в этом есть, это очень многие мегаустановки, которые сейчас создаются и созданы в мире во всем, это наши идеи. Вот тот же самый лазер на свободных электронах, токамак, коллайдеры практически все, принципы коллайдеров — Фурсенко Андрей, Помощник Президента Российской Федерации.