Могу совершенно точно сказать, что я ни разу не получал жалобы на существование каких-либо преград или ограничений в своей работе от моих коллег. За долгие работы существования и деятельности Ассоциации иностранных корреспондентов были организованы десятки поездок по регионам Российской Федерации. Иностранные корреспонденты имели возможность получить информацию из первоисточников, посмотреть, как живут регионы, с какими проблемами они сталкиваются и как эти проблемы решаются — Абди Аль-Сайед Адиб Мохд , Президент, Ассоциация иностранных корреспондентов.

Мне кажется, на то и есть нормальная информационная среда, когда ты имеешь возможность говорить не только о том, что тебе нравится, но и обсуждать вопросы, которые, в свою очередь, многие считают проблемными — Захарова Мария, Директор Департамента информации и печати Министерства иностранных дел Российской Федерации.

Сегодня в России, кстати, работает если не самый большой иностранный корреспондентский корпус, то один из самых больших в мире. Мы находимся в постоянном контакте с департаментом печати и информации МИД Российской Федерации, с тем чтобы создать самые благоприятные условия для иностранных корреспондентов... Наши обращения в МИД по любым вопросам, по любым жалобам, которые поступают ко мне как главе Ассоциации иностранных корреспондентов, рассматриваются в срочном порядке и в конструктивном ключе. И в результате мы наблюдаем постоянную ротацию в иностранных корреспондентских пунктах и увеличение числа иностранных СМИ, желающих открыть свои офисы в Москве или аккредитовать своих корреспондентов в Российской Федерации — Абди Аль-Сайед Адиб Мохд , Президент, Ассоциация иностранных корреспондентов.

Министерство иностранных дел будет общаться с журналистами и с изданиями, которые, на мой взгляд, совершенно несправедливо объявили иностранными агентами, так же, как с другими СМИ. Это очень важная позиция — Венедиктов Алексей, Главный редактор, "Эхо Москвы".

Мы считали, что это случайность, когда Соединенные Штаты Америки, их правоохранительная система в 2017 году впервые заявила о намерении присвоить российским средствам массовой информации статус иноагента. Мы считали, что, возможно, это какое-то политическое давление, элемент запугивания. Честно говоря, не думали, что они пойдут до конца, но они пошли до конца — Захарова Мария, Директор Департамента информации и печати Министерства иностранных дел Российской Федерации.

У нас популярный есть интернет-мем и хэштег — „это другое“. Когда президент Украины своим указом закрывает три больших телеканала — это другое, потому что это борьба с российской дезинформацией. Когда в Прибалтике давят и душат Sputnik, заводят уголовные дела, фактически уничтожают работу информационного агентства — это они защищают свой информационный суверенитет, это другое. А когда Россия пытается поставить рамки для работы здесь определенных пропагандистских ресурсов — это, конечно, попытка попрать так называемую свободу слова — Малькевич Александр, Генеральный директор телеканала «Санкт-Петербург», Президент, Фонд защиты национальных ценностей; председатель комиссии Общественной палаты Российской Федерации по развитию информационного сообщества, СМИ и массовых коммуникаций.

Закон об иностранных агентах — это была, в первую очередь, как ответная мера на закон, на то, как он стал применяться к российским СМИ в 2017 году в США. Естественно, первое СМИ, к которому он стал применяться, — это RT. Тут хочется процитировать крылатую фразу из „Покровских ворот“, что „заметьте, не я это предложил“. Мы работали. RT начал вещать в 2005 году и в какой-то степени уже вещал в США, потом в 2010 году мы открыли современный телеканал RT America. Потом, после того, как мы уже вещали 12 лет там и 7 лет как отдельный американский канал, к нам пришли и под явной политической подоплекой заставили нас зарегистрироваться как иностранного агента. Естественно, все это время они нас уверяли, и Госдеп уверял, что на нашу работу это никак не повлияет — Белкина Анна, Заместитель главного редактора, Директор по маркетингу и стратегическому развитию телеканала RT.

Я думаю, насчет законодательства об иноагентах позиция Евросоюза уже давно известна, с 2017 года, когда как раз этот закон тоже начинал касаться СМИ. Во-первых, мы считаем, что этот закон ущемляет возможность СМИ, которые признаны иноагентами, работать свободно, и у этой работы есть негативная коннотация, потому что слово „иноагент“ сразу несет довольно тяжелое бремя. Во-вторых, мы считаем, что... на самом деле у них возникают проблемы с интервью, с информацией и так далее, так что, я думаю, было бы важно собрать эту информацию и порешать — Кужниекс Андрис, Пресс-секретарь, Представительство Европейского Союза в Российской Федерации.

Некоторые журналисты боятся, что их объявят иностранными агентами. Некоторые спикеры, которые сотрудничают с этими изданиями, боятся, что их объявят иностранными агентами со всеми вытекающими, и перестают сотрудничать — Венедиктов Алексей, Главный редактор, "Эхо Москвы".

Если будем жить по принципу „око за око“, мы скоро все станем слепыми, поэтому, мне кажется, что... Я понимаю позицию России, что там идет геополитика, но все равно, мне кажется, могла бы Россия идти по-другому пути и показать, может быть, другой пример, необязательно по американской прямой — Шэож Заур , Глава представительства, Медиасеть «Аль-Джазира» в Москве.

Во-первых, это действительно архаичная практика. Во-вторых, этот закон плохо написан, и его применение... позволяет Минюсту, позволяет органу исполнительной власти вне судебной процедуры принимать судебные решения. Это делает закон. Да, это закон. Он так принят, но он плохой. В-третьих, отвратительно, когда журналисты его защищают. Могут чиновники защищать, могут руководители пресс-службы защищать. Журналисты должны всюду, во всех странах бороться за свободу слова, и если это ограничение наложено в Штатах, во Франции, в Израиле, в России — это одно и то же в данном случае. Мы должны делать так, чтобы в нашей стране наступления на свободу слова не было, а не вносить проекты законов и бороться за них — Венедиктов Алексей, Главный редактор, "Эхо Москвы".