Пленарное заседание «Факторы успеха: идеи, кадры, компетенции»

Выступление Дмитрия Медведева на пленарном заседании Российского инвестиционного форума «Сочи-2019» 

Ключевая тема форума – «Национальные проекты: от стратегии к действию». 

Из стенограммы:

Д.Медведев: Добрый день, коллеги!

Рад приветствовать вас на нашем Российском инвестиционном форуме.

Я сейчас вспоминал, как этот форум выглядел ещё лет пять-семь назад, и вижу, каким он стал сейчас. Надо признать, изменения весьма благоприятные. И это не только качество подготовки самого форума, за что я хочу поблагодарить всех, кто этим занимался, – конечно, Краснодарский край, моих коллег из Правительства, из организации, которая ведёт эту работу.

Это отражает общую атмосферу, в которой мы стали проводить такие мероприятия. Ведь здесь, в Сочи, мы обычно делились нашими взглядами на перспективы российской экономики, договаривались о совместной работе государства и бизнеса, считали бюджетные инвестиции, частные инвестиции, прогнозировали эффект от этих инвестиций.

Нынешний форум действительно отличается от всех предыдущих. Впервые мы будем говорить о всестороннем преобразовании нашей страны. Причём говорить предельно конкретно. Всё, что нам предстоит сделать для улучшения жизни людей, для обеспечения стратегического роста и развития страны в ближайшие шесть лет, сведено в показатели национальных проектов. Именно этим вопросам и посвящён наш форум.

Само слово «проект», напомню, в переводе с латыни означает «продвижение вперед». Мы ставим перед собой именно такую задачу. Это девять национальных целей. Двенадцать национальных проектов. Плюс модернизация магистральной инфраструктуры. 76 федеральных проектов. Это та матрица, тот каркас, на базе которой мы и будем работать эти годы.

Мы провели очень большую подготовительную работу. Это, конечно, не единственный залог успеха, но это всё-таки была очень важная часть нашей деятельности. В ней участвовали многие из тех, кто  сегодня присутствует в этом зале. Государственные служащие, руководители регионов, представители бизнеса, ученые, эксперты. Но ещё больше людей занимались подготовкой проектов на местах – непосредственно в регионах, муниципалитетах. И весь этот мощный интеллектуальный ресурс был использован, чтобы спланировать глубокие всесторонние преобразования жизни страны. 

Мы начинаем не с «нуля», это понятно. У нас есть успешный опыт национальных проектов, которые были реализованы с 2005 года. Мы всё время к нему обращаемся. Мы с коллегами по Правительству, с губернаторами всё время вспоминаем, как это было. Мы тогда занимались отдельными направлениями. И, надо признаться, к удивлению многих, добились успехов в конкретных сферах.

Взять то же самое сельское хозяйство. Когда мы начинали им заниматься, этот проект рассматривался почти как заведомо провальный, но в результате мы превратили АПК в прибыльную отрасль, которая не просто кормит страну, а ежегодно увеличивает наш экспорт. И не просто увеличивает экспорт, а является ведущей экспортной отраслью страны. Кто об этом мог подумать в 2005 году? Никто!

Мы применили тот же проектный подход, но уже гораздо шире, при выполнении майских указов 2012 года. В итоге добились достаточно неплохих результатов по целому ряду направлений. У нас выросла рождаемость, снизилась смертность, зарплаты работников социальной сферы увеличились. Улучшились условия ведения бизнеса, что констатируют все международные рейтинги. Мы создали по всей стране сеть многофункциональных центров, которые оказывают услуги, причём в таком виде, в каком их никогда в нашей стране не оказывали. Избавили людей от нервотрёпки.

Сегодня у нас принципиально новый этап. Речь идёт уже не о точечных реформах, а о комплексных решениях, комплексных преобразованиях практически во всех сферах. Причём одновременно. Национальные проекты, как я уже сказал, – это единая матрица, в которую мы постарались уложить жизнь всей страны. Скажем прямо, никогда за историю современной России ничего подобного не делалось, такого сложного, масштабного, амбициозного.

Труднодостижимые показатели – об этом всё время говорят, и сейчас это обсуждение продолжается – не значит, что это невозможные показатели. На самом деле только такие цели и нужно ставить, если хочешь чего-то серьёзного добиться. Кстати, в Сочи это особенно остро ощущаешь, потому что все мы помним Олимпиаду, олимпийские цели: выйти за привычные   рамки своих возможностей даже вопреки обстоятельствам, – и мы тогда это с успехом всему миру доказали. Мы отдаём себе отчёт в том, что экономика имеет серьёзные структурные дисбалансы, что санкционное давление продолжится (вот очередной опус вчера опубликовали), что наша инфраструктура требует глубокой модернизации, что наше образование и здравоохранение только на пути к желаемому уровню. И самое главное, что люди в нашей стране пока живут трудно и хотят социальной справедливости. 

Национальные проекты – один из путей к решению этих проблем, но важно, чтобы граждане в нашей стране, чтобы люди не терпели, что называется, до светлого будущего – эти обещания нам всем хорошо известны, особенно людям старшего поколения, – а чувствовали результаты каждый день. Люди доверяют не красивым презентациям, словам, а тому, что видят своими глазами, что называется – из собственного окна. Проложили дорогу там, где её не было, построили школу, запустили новые автобусы, новые машины скорой помощи появились, парк благоустроили, набережную сделали – вот это видимые, зримые результаты.

А что можно получить? И что нужно сделать? 

Более 1,5 млн новых квартир и 300 тыс. новых индивидуальных домов ежегодно. 40 построенных и реконструированных детских отделений и больниц, 420 центров амбулаторной онкологической помощи. 230 тыс. новых мест в школах, 245 детских технопарков, 345 мобильных технопарков для детей на селе. Это одна часть.

С другой стороны: 40 тыс. км отремонтированных дорог в регионах, столько же – в крупных городах и их пригородах, практически 50 реконструированных аэродромов. Ликвидация огромного количества городских свалок. Научные центры мирового уровня. Этот список можно продолжать.

Я специально называю эти показатели, эти наши цели, для того чтобы мы ещё раз осознали масштабность задач, стоящих перед страной. Это очень конкретные вещи, действительно конкретные. Это не макропоказатели, подчас вызывающие у обычных людей, которые слушают новости, может быть, какую-то другую реакцию. Это абсолютно конкретные вещи, по которым и будут судить о выполнении национальных проектов. Это гораздо убедительнее, чем тысячи отчётов, хотя и отчёты нужны. Они нужны и мне лично, и Правительству. Следить за ситуацией из московских кабинетов невозможно, поэтому я и мои коллеги по Правительству будем выезжать в регионы.

Мы об этом договорились. Такие поездки уже начались. Но за каждую недостроенную школу, за каждый непостроенный, неотремонтированный километр дороги, не приведённый в порядок парк или неубранную свалку будет отвечать не абстрактная власть, а конкретный чиновник – я надеюсь, что это все сидящие в этом зале понимают, – отвечать перед Правительством. Эта ответственность должна быть весьма и весьма серьёзной.
Для успеха у нас есть практически всё: положительная динамика в макроэкономике, беспрецедентный объём государственных инвестиций в национальные проекты, вовлечённость и заинтересованность всех регионов. И наконец, новые кадры и компетенции. 

Два слова об экономике. Сразу скажу: мы до сих пор сталкиваемся с целым рядом неблагоприятных факторов, они не исчезли. Торговые войны, рост протекционизма и ухудшение условий мировой торговли. Замедление глобальной экономики. Резкие изменения цен на нефть и другие товары нашего экспорта. И то, о чём я уже сказал: постоянная угроза расширения санкций, которые провоцируют отток капитала. Всё это, естественно, не помогает. Но в то же время реагирует на все эти факторы наша экономика уже по-другому. Напомню: по итогам прошлого года валовый внутренний продукт вырос более чем на 2%. Рост экономики фиксируется уже третий год подряд. Но, конечно, качество этого роста нас не устраивает. На него влияет много разовых факторов. Но дело даже не в этом. Самое главное, что этот рост пока не ощущается нашими гражданами. Темпы роста инвестиций в основной капитал остаются ниже целевых значений. Есть и целый ряд других неблагоприятных моментов.

Но и сделано уже немало. Финансовые рынки, банковская система в целом стабильны. В отличие от многих стран у нас адекватный текущей ситуации, а значит, безопасный уровень внешнего долга, который, кстати, сократился за прошлый год более чем на 60 млрд долларов. Положительный платёжный баланс. Значительный профицит федерального бюджета – около 2,7% валового внутреннего продукта. Растущие международные резервы. С начала прошлого года мы увеличили их на 43 млрд долларов. 

Кроме того, на рекордно низком уровне, и это действительно очень важно, остаётся безработица – около 4,8% от численности экономически активного населения.
Как мы и ожидали, инфляция в начале года выросла до 5%. Но мы рассчитываем, что уже через год она вернётся к  целевому уровню.

Все эти результаты в условиях, которые, подчёркиваю, сохраняются, позитивно оценивают и международные эксперты. Напомню, несколько дней назад ещё одно агентство – Moody’s – повысило суверенный кредитный рейтинг России. Таким образом, все три рейтинговых агентства признают устойчивость российской экономики. Это весомый аргумент для инвесторов.

Но наша задача – закрепить эти положительные тенденции. Действовать мы планируем по следующим направлениям.

Первое. Мы продолжим формировать экономическую среду, которая стимулирует деловую активность и рост инвестиций. Бюджетная, налоговая, тарифная политика, отраслевое регулирование должны быть настроены так, чтобы помогать бизнесу.

У нас неплохое место уже – 31-е, напомню, в рейтинге Всемирного банка по ведению бизнеса. Теперь мы запустили новый механизм – «Трансформация делового климата», в рамках которого совместно с бизнесом будем работать по ещё бóльшему числу направлений. В нём почти полторы сотни мероприятий, которые помогут сократить сроки и затраты на подключение к сетям, перейти к предоставлению государственных и муниципальных услуг в сфере градостроительства в электронной форме, более широко внедрять цифровые технологии, упростить административные процедуры в сфере международной торговли.

Мы продолжим совершенствовать и сферу контрольно-надзорной деятельности. Речь идёт о том, чтобы отсечь, причём достаточно жёстко, все избыточные и устаревшие требования. То есть фактически заново выстроить систему обязательных требований. При помощи этой «правовой гильотины» создать новый свод правил, по которым будут проводиться проверки.

Это сделать нужно оперативно. В самое ближайшее время по каждому виду надзора будет подготовлена «дорожная карта». К 1 февраля 2020 года все нормативные решения должны быть приняты, законодательные предложения – внесены в Государственную Думу.
И нужно создать нормальную научно-методическую базу. Речь идёт о создании новой, по сути, науки – комплексной отрасли знания, которая включает в себя и право, и экономику, и математические науки.

Этим системно у нас никто не занимался, поскольку мы живём в контрольных реалиях прошлого века, когда многочисленные проверяющие следят за соблюдением устаревших и избыточных требований, которые не обеспечивают ни исключения смертности, ни снижения травматизма, ни уменьшения других рисков. Эту ситуацию точно нужно переломить в ближайшее время.

Второе. Мы рассматриваем национальные проекты как инвестиционный инструмент, который позволяет направлять на приоритетные цели ресурсы из разных источников. Параметры финансирования национальных проектов действительно впечатляют: за ближайшие шесть лет – более 25,7 трлн рублей. Давайте ещё раз осознаем эту цифру. Никогда в истории современной России даже близко о подобных деньгах мы не говорили.

Это не только бюджетные средства. Мы рассчитываем на активное участие бизнеса, государственных структур, институтов развития. Сегодня мы встретимся с представителями делового сообщества, обсудим, как предприниматели видят своё участие в реализации национальных проектов. Они уже подключились к этому процессу. Формируется предварительный портфель проектов. Заявлена почти тысяча проектных инициатив практически на 76 трлн рублей. 250 из них – это уже инвестиционные предложения, общий объём – порядка 12 трлн рублей. Сферы разные – от строительства газохимических комплексов и мусоросжигательных заводов до создания российских программных продуктов с элементами искусственного интеллекта. 100 проектов уже рассмотрено. Рассчитываем, что до конца года начнётся практическая работа по этим проектам.

Третье. Чтобы поддержать инвестиционную активность в важнейших секторах экономики, подготовлен отраслевой раздел Плана по ускорению темпов роста инвестиций в основной капитал и повышению до 25% их доли в валовом внутреннем продукте.

Геология и недропользование, электроэнергетика, транспорт, сельское хозяйство, строительство – все эти сферы имеют свою специфику. Соответственно, требуют особого регулирования. Для развития отдельных участков транспортной инфраструктуры будут установлены специальные долгосрочные тарифы. Участники проектов по строительству и эксплуатации высокоскоростного железнодорожного транспорта получат льготы по уплате части налогов и возмещению затрат.

Также предусматривается уточнить механизм предоставления субсидий в промышленности и сельском хозяйстве с точки зрения их влияния на инвестиционный процесс, включая смежные отрасли. Для этого будем использовать методику «инвестиционного мультипликатора».

Мы также планируем изменения в Градостроительный кодекс, которые упростят механизм комплексного развития территорий, помогут привлечь новых инвесторов.

Сам по себе объём вложенных средств – это ещё не гарантия успеха, особенно если речь идёт о бюджетных деньгах. Поэтому нужно и дальше работать над повышением отдачи от государственных инвестиций.

Четвёртое направление работы – это развитие уже действующих инструментов стимулирования инвестиций, включая механизм специальных инвестиционных контрактов, который создаёт условия для вложения денег в высокотехнологичные сектора. В  частности, в новой версии так называемых СПИКов (специнвестконтрактов) в обязательном порядке предусмотрено участие регионов и муниципалитетов.

Кроме того, будет увеличен предельный срок действия специнвестконтрактов, более чётко определены обязательства инвестора, разработан перечень технологий и порядок контроля за исполнением обязательств. Планируется внесение изменений в Налоговый кодекс, включая применение льготы в течение всего срока действия СПИК по налогу на прибыль для организаций, которые получили статус налогоплательщика.

Ещё один механизм, который у нас действует с прошлого года, – специальные административные районы. Это фактически «территории привилегий», где для инвесторов создан особый режим налогообложения, валютного регулирования, предусмотрены другие льготы. Таких районов пока два – в Калининградской области, Приморском крае. Нужно посмотреть на их результаты – если мы признаем их удовлетворительными, интересными, тогда можно будет подумать и о распространении этого опыта.

Уважаемые коллеги, мы с вами отлично понимаем, что наша страна живёт в достаточно разных материальных измерениях. Но речь идёт не только о деньгах, но и о возможностях. Наша ключевая задача – чтобы такие различия между регионами стали минимальными, чтобы у людей вне зависимости от того, где они живут, были нормальные условия для жизни – достойная зарплата, возможность выбирать работу, нормальное жильё, дороги, медицина, образование.
 
Цель одна, но задачи у каждого региона свои. На это я хотел бы обратить внимание на нашем форуме специально. Особенности и задачи определяются «чертами характера», если хотите, региона. Число жителей, промышленное развитие, климатические условия, экологическая ситуация, даже средний возраст людей. То, что необходимо, скажем, для развития Псковской и Новгородской областей, не так актуально для Краснодарского края или Кавказа. Если регион «молодой», нужно строить больше школ, детских поликлиник. В некоторых регионах, наоборот, эта задача сейчас не так актуальна.

Иными словами, национальные проекты должны быть всегда заточены под конкретные нужды конкретных регионов. И деньги должны распределяться соответственно. Попытки подойти к этому вопросу формально (у нас, к сожалению, это случается), уравняв для регионов целевые показатели национальных проектов и финансирование, – это неверно. Нужно этим заниматься принципиально иначе. Поэтому поручаю руководителям проектов действовать строго в соответствии с таким, конкретным подходом.

Завтра мы обсудим эти и некоторые другие вопросы на отдельной встрече с губернаторами. Сконцентрируемся на ключевых национальных проектах в социальной сфере, потому что для людей они самые важные. Поговорим о том, какие проблемы могут возникнуть при их реализации (эти проблемы есть, мы их видим), и о дополнительных возможностях, которые открываются перед регионами.

Проектный метод обязывает нас подходить к решению вопросов нешаблонно. Искать эффективные, гибкие, индивидуальные решения для каждого случая.

Например, в рамках национального проекта «Здравоохранение» мы планируем создать наибольшее количество фельдшерско-акушерских пунктов там, где они особенно необходимы, там, где их сейчас практически нет или где существует их дефицит. Это Владимирская, Волгоградская, Рязанская области, Пермский, Красноярский края, некоторые другие регионы.

Далее. Мы фиксируем наибольшую смертность от болезней системы кровообращения в ряде областей – Новгородской, Орловской и Псковской. От онкологии – в Тверской, Тульской, Орловской областях, некоторых других регионах. Значит, именно там нужно сделать акцент на профилактике этих тяжёлых заболеваний и их лечении. Но это не означает, что мы забудем о здравоохранении в других регионах. Просто нужно адресно смотреть на каждую проблему, конкретно разбираться с ситуациями. Строительство, ремонт и переоснащение клиник, естественно, будут идти по всей стране.

Ещё один пример. Национальный проект «Образование». Мы знаем, что в Бурятии, Ингушетии, Дагестане, Чеченской Республике дети до сих пор учатся в третью смену. Поэтому эти регионы получат особую поддержку из федерального бюджета на эти цели. Нужно будет построить много школ на большое количество мест. Нужно решить эту проблему с учётом нынешнего числа детей и тех, кому ещё предстоит пойти в школу. Отдельно поддержим сельские школы. В течение трёх лет планируем направить 9 млрд рублей на создание новых мест, переоснащение школ, чтобы дети могли осваивать самые разнообразные программы.

У нас есть субъекты, где не так много организаций дополнительного образования, то есть там охват ниже, чем по стране. Я имею в виду прежде всего кавказские республики. Это и Кабардино-Балкария, и Северная Осетия, и Карачаево-Черкесия, и Чеченская Республика. Им нужно будет предоставить поддержку на создание мест дополнительного образования.

С другой стороны, в Брянской, Кировской областях, Республике Алтай, Забайкальском крае надо строить кванториумы. Эти и другие регионы были отобраны по итогам специального конкурса Министерства просвещения. Критерии очень простые: там вообще нет детских технопарков. Власти субъектов готовы в этой работе участвовать. Я привожу эти примеры для того, чтобы мы понимали, как нам нужно работать.

Деньги большие, но нужно будет их очень рационально тратить. Направлять именно туда, где они нужны. Иначе мы и эти триллионы можем выбросить в непонятном направлении. Уйдут просто, и потом будем говорить, что были такие деньги, а результата нет. Нужно обязательно заниматься этим адресно, конкретно.
 

Чтобы найти у каждого региона точки роста, улучшить условия жизни в каждом регионе, мы подготовили Стратегию пространственного развития. Напомню, ещё в 2018 году Президентом было дано такое поручение. Я этот документ подписал. В прошлом году мы обсуждали основные задачи региональной политики здесь, на форуме. Документ был доработан. Было много дискуссий, но пора было ставить в этих дискуссиях точку. Сейчас вместе с паспортами национальных проектов стратегия станет основой для наших решений по развитию субъектов Федерации. И более детальной проработки Комплексного плана модернизации и расширения магистральной инфраструктуры. 

Стратегия предусматривает формирование 12 так называемых макрорегионов – исходя из особенностей территорий. Это позволит сделать меры господдержки более адресными и эффективными. При этом исключить их дублирование, чтобы, например, не строить в двух соседних областях одинаковые заводы, заводы одинаковой специализации, создавая тем самым искусственную, то есть ничем не оправданную, конкуренцию между ними.
Для каждого региона на основе конкурентных преимуществ определены перспективные экономические специализации.

Планируем развивать перспективные центры экономического роста. Это и крупные городские агломерации, малые и средние города, моногорода, исторические поселения и наукограды, сельские территории, территории, которые специализируются на добывающей промышленности.

И конечно, особое внимание мы продолжим уделять нашим приоритетным геостратегическим территориям. Я имею в виду Крым, Севастополь, Калининград, регионы Дальнего Востока, Северный Кавказ, Арктическую зону. Мы предложим им специальные меры поддержки в развитие того, что и сейчас уже осуществляется.

Кроме того, мы намерены ликвидировать инфраструктурные ограничения федерального уровня, то есть сделать более доступными для регионов дороги, электросети и телекоммуникации.

Я не буду повторять мантру о необходимости эффективно расходовать каждый рубль. Уверен, что это понимают все: и члены Правительства, и губернаторы, и руководители муниципалитетов. Каждый понимает и степень своей ответственности. Средства действительно колоссальные. Федеральный бюджет планирует софинансировать в ряде случаев до 99% расходов региона. Это тоже беспрецедентное решение, мы практически никогда его не принимали. Но в рамках реализации национальных проектов, предложенных Президентом, такое распоряжение я подписал.

Мы будем помогать регионам деньгами и помимо тех денег, которые выделяются в рамках национальных проектов – я имею в виду то, что мы делали всегда.

Во-первых, это межбюджетные трансферты. В этом году мы предусмотрели практически 1,7 трлн рублей. В следующем году – такой же объём. Средства пойдут на выравнивание бюджетной обеспеченности и компенсацию дополнительных расходов, которые связаны с повышением зарплат бюджетников.

Во-вторых, будем содействовать снижению долговой нагрузки на бюджеты. Я напомню, значительную часть коммерческих кредитов мы заместили бюджетными. Это была очень важная работа, мы с вами вместе (я имею в виду губернаторов, здесь присутствующих) её вели все эти годы. Ставка по ним ниже, срок возврата более длинный. Ситуация стала улучшаться. К началу этого года объём госдолга субъектов Федерации сократился более чем на 100 млрд рублей. Это пока не так много – 5%, но всё-таки тенденция к сокращению.

Вместе с ростом налоговых и неналоговых поступлений всё это привело к тому, что в прошлом году с профицитом (это важная цифра) исполнены бюджеты 70 регионов – против 38 в 2017 году. С дефицитом бюджета – только 15 регионов. Появившиеся средства власти субъектов должны вкладывать в экономику и социальное благополучие людей.

В любой работе главный вопрос, наверное, чьими руками эту работу сделать. Это вопрос о кадрах. Для успеха национальных проектов он, безусловно, важен вдвойне. Нам нужны профессионалы, специалисты с хорошим образованием, хорошей квалификацией, опытные, ответственные, современно мыслящие. Это касается всех без исключения категорий – от рабочих до академиков.

Понятно, что профессионалами не рождаются, их нужно обучать, поддерживать, нужно мотивировать. Инвестиции в образование каждого человека – это самое эффективное вложение в развитие страны. Мы все это прекрасно понимаем, всё время об этом говорим, но это действительно так, и от этого истина не становится другой. Тем более в современном мире, который стремительно меняется, переходит на «цифру». Учебники просто не в силах угнаться за техническим прогрессом, поэтому люди должны иметь совершенно другую гибкость мышления, способность постоянно усваивать что-то новое, быстро переучиваться, если жизнь того требует.

Не только в нацпроект «Образование», но и во все остальные национальные проекты включены программы обучения. Считаю, что это критически важно. Их около 100, они охватывают все сферы экономики и жизни страны. Мы не можем ждать четыре-шесть лет, пока на производство и в другие сферы придёт новое поколение продвинутых выпускников. Поэтому человек должен иметь возможность получать образование не один раз, а столько, сколько ему нужно для достойного применения своих талантов.

Непрерывное образование должны получать и те, кто учит. Мы усиливаем подготовку и переподготовку работников высшей и средней школы. Для школьных учителей во всех регионах будут созданы центры непрерывного повышения квалификации и аккредитационные центры. Ежегодно не менее 30 преподавателей университетов, которые входят в топ-200 мировых рейтингов, будут получать гранты на разработку передовых программ высшего образования.

Также нужно сделать всё, чтобы молодой специалист не слышал известную всем и очень обидную фразу: можешь забыть всё, чему тебя учили в университете, мы тебя здесь жизни научим. Связь между учебными заведениями и производством должна быть действительно эффективной. К развитию образования нужно активнее подключать реальный сектор экономики, бизнес. Это касается вузовской науки, студенческих курсовых и дипломных работ. Они должны находить конкретное применение, а не пылиться на кафедрах. Для этого нужно, чтобы студенческая практика не была формальностью. Поиск потенциальных работодателей для выпускников, их профориентация – это важнейшая часть работы вуза.

И конечно, те, кто претендует на управление страной, должны быть профессионалами, которые постоянно учатся. Технологии и качество государственного управления – это решающие факторы конкуренции.

Управленческие технологии тоже требуют инноваций. Новых подходов, нового мышления и разностороннего кругозора. Для осуществления национальных проектов нам в короткие сроки нужно будет обучить  и переобучить государственных служащих. Я эту цифру уже приводил недавно, выступая в Москве на Гайдаровском форуме, и сейчас повторю: таких специалистов в России около миллиона человек. Со всеми этими людьми нужно будет работать. 
Определённый опыт у нас есть. С 2010 года в России реализуется федеральная программа по обучению резерва управленческих кадров. В конце прошлого года мы приняли решение её продлить с учётом работы над национальными проектами.

Нужно использовать и кадровые лифты. Один из удачных примеров – конкурс «Лидеры России», который стартовал в прошлом году. Его победители уже приступили к работе в федеральных и региональных органах исполнительной власти. Я сам определённые кадровые решения принимал и рассчитываю на то, что и другие коллеги такие решения будут принимать.

Первое, чем должен обладать современный управленец, какими навыками, – это проектный метод. Хотя, конечно, и управлением стандартными процессами он тоже должен владеть, одно другого не отменяет.
Второе. Нужно уметь создавать свою эффективную команду на всех уровнях. Причём подходы к обучению региональных команд могут быть и едиными по всей стране. И нужно, чтобы этим занялись коллеги из наших высших учебных заведений и Министерства экономического развития.

Третье – это ускоренное освоение цифровых технологий. Понятно, что сейчас стало легче работать с  большими объёмами данных, оперативно получать информацию из федеральных органов, обратную связь – от людей. Одновременно с внедрением цифровых платформ в работе государственных органов необходимо повышать уровень цифровой грамотности сотрудников, в том числе и в вопросах кибербезопасности. 
Всё, о чём я сейчас сказал, касается не только государственной службы, но и бизнеса.

Уважаемые коллеги, я буду завершать, чтобы мы здесь ещё могли что-то обсудить. Напомню такую историю, она довольно интересная. Когда проектировали советский аппарат, который должен был спуститься на Луну, возник вопрос, какова её поверхность. Никто не знал. Но предположения были. Инженеры заспорили с Сергеем Павловичем Королёвым по поводу того, где гарантии, что Луна твёрдая, а не жидкая, например. На что Королёв сказал: «Вам нужны гарантии?» И написал на бумаге: «Луна – твёрдая». И подписался: «Королёв».

Что это значит? Это значит, что всё в наших силах. Я просто предлагаю сделать уверенность в успехе частью наших с вами должностных обязанностей. И постараться передать этот настрой всем нашим людям.

Н.Корженевский (модератор пленарного заседания): Дмитрий Анатольевич, спасибо большое. Позвольте приступить к дискуссии и начать с вопросов, которые напрашиваются. Речь была одновременно воодушевляющей и жёсткой. Мне хотелось бы начать с жёсткой части.

Вы говорили о нацпроектах в прежнем их наполнении. Их было четыре, это были совершенно раздельные сущности. Было понятно, как это администрировать. Теперь их 12, они взаимосвязаны, они комплексные и системные. Есть ли понимание, как этим процессом управлять? И не видите ли Вы риска, что старая оболочка национального проекта может не подойти к принципиально новым задачам?

Д.Медведев: Наверное, проектный метод не самый удачный, но ничего лучшего у нас нет. Знаете, как говорят обычно, характеризуя другие социальные явления? Что это всё равно лучшее из того арсенала, который существует.
Я действительно занимался в 2006–2007 годах прежними национальными проектами. Очень было сложно и в то же время интересно. Но все, даже наши самые оголтелые критики, признают, что тогда успехов по многим направлениям мы добились.

С тех пор мы не придумали ничего такого, что позволило бы решать подобные задачи иным методом, иным способом. Ровно поэтому Президентом и было принято решение (естественно, оно воплотилось в решениях Правительства) вернуться к проектному методу.

Будем заниматься именно таким путём. Не могу сказать, что это гарантия успеха, но то, что это лучший путь, у меня никаких сомнений не вызывает.

Н.Корженевский: Для продолжения дискуссии хочу задать вопрос залу. Попрошу голосование вывести на экран. Я озвучу вопрос и варианты ответов. У нас будет 30 секунд, чтобы проголосовать.

Вопрос: что из перечисленного – главный риск для реализации национальных проектов?
1)    Недостаток финансирования или нерациональное его использование.
2)    Запланированная скорость реализации. 
3)    Качество государственного управления и менеджмента. 
4)    Недостаток квалифицированных кадров и компетенций.

Прошу запустить отчёт. Пункт №3 набирает половину, пункт №4 – четверть ответов, «недостаток финансирования» – 16%.

Дмитрий Анатольевич, попрошу Ваш комментарий по такому результату.

Д.Медведев: Мне кажется, комментарий в общем отражает самочувствие зала.

Для меня, если честно, это неудивительно. Насчёт скорости реализации, это всегда очень оценочная история – быстрее, медленнее… Поспешишь – людей насмешишь. Медленно – увязнешь в болоте. Здесь всё понятно.

Недостаток финансирования – 16%. Интересно бы узнать, кто эти люди. Столько денег на национальные проекты, а им всё мало – 26 трлн запланировано. Но, наверное, такой ответ тоже возможен.

Качество государственного управления и менеджмента. Я был уверен, что эта позиция наберёт больше всего  голосов в поддержку. Поскольку это качество никого из нас удовлетворить не может. Это очевидно. Причём это не просто государственное управление, это именно управление всеми процессами и проектами, которые мы задумали. Мы пока не уверены, что это качество будет адекватным, поэтому, мне кажется, это естественный ответ.

И наконец, вариант «недостаток квалифицированных кадров» – тоже много ответов. По понятным причинам. Я только что говорил, как важно, чтобы все, кто занимается национальными проектами, по сути, реформами в стране, были к этому готовы. Нужно запустить программу подготовки, переподготовки, учиться, по сути, всю жизнь.

Поэтому, мне кажется, пункты 3 и 4 – абсолютно адекватно.

Н.Корженевский: Спасибо большое. К обсуждению кадров мы ещё вернёмся и посвятим этому достаточно времени.

Максим Геннадьевич (обращаясь к М.Решетникову), перед этим ещё к Вам вопрос. Буквально позавчера Вы в «Инстаграме» полтора часа общались со всеми желающими.

Вопросы, которые Вам задавали, бытовые: уборка снега, социальные пособия, общественный транспорт, автобусные маршруты. А сейчас мы говорим о национальных проектах, это такая большая сущность. Федеральный центр мыслит большими категориями, а Вам жители задают, скажем так, маленькие вопросы. Такая работа, решение бытовых проблем позволит Вам заниматься нацпроектами?

М.Решетников (губернатор Пермского края): Одно без другого невозможно. Национальные проекты, как и все проекты, требуют инвестиций, и на первом этапе, пока мы их раскручиваем, очевидно, что люди не сразу видят результаты. А решение бытовых вопросов даёт тот ресурс доверия, который в конечном итоге можно трансформировать в реализацию таких больших проектов.

Более того, если у тебя текущая деятельность не налажена, ты не сможешь реализовать проекты или они будут бессмысленны. Какой толк строить новые медицинские центры, если туда не ходит транспорт, если люди добраться туда не могут? Или дороги не чищены? Строить новые, ремонтировать, если у тебя снег на дорогах и люди жалуются? Поэтому это нормальная губернаторская работа. Я думаю, все мои коллеги точно так и поступают.

Д.Медведев: Максим Геннадьевич, в основном вопросы о чём сейчас задают Вам?

М.Решетников: Вопросов больше всего по поводу социальных программ, социальных ожиданий. Очень много было вопросов по поводу жилья для молодых семей. Мы сейчас реализуем большую программу по аварийному жилью, люди видят подвижки, и сразу возникает вопрос: что с молодыми семьями?

Очень много вопросов, тоже связанных с жильём для молодых, – по выделенным земельным участкам, по инфраструктуре: что дальше? Много вопросов по социальным выплатам. Это скорее организационные вопросы, вопросы на нашем уровне.

Дмитрий Анатольевич, Вы подписали план по Десятилетию детства, и там несколько неожиданный, может быть, для регионов был момент, связанный с подарком для новорождённого. То есть новое обязательство у нас появилось. Мы оказались недоинформированы, может быть, не готовы. Часть регионов это ввела, и есть успешный опыт. Было много вопросов по этому поводу. Мы как раз подготовили решения и объявили их, тоже сейчас эту программу запускаем.
В основном социалка, бытовые вопросы. По ЖКХ традиционно очень много вопросов.

Н.Корженевский: Максим Геннадьевич, национальные проекты – это про прорыв, а текущая работа – это текущая работа. Нет конфликта всё-таки здесь?

М.Решетников: Конфликт всегда есть, потому что в конечном итоге всё падает на того самого главного специалиста, который отвечает и за текущую деятельность, и за подготовку заявок, проектов и так далее. Я бы, может быть, в другую плоскость несколько перевёл вопрос. У нас нацпроекты про прорыв, а все наши процедуры и законодательство очень консервативны.

Например, завтра наступает 15 февраля, деньги приходят в регионы. Что дальше будет происходить? Большинство мероприятий реализуется в муниципалитетах – не на региональном уровне, а на муниципальном. Это значит, нам нужно распределить деньги по муниципалитетам, подписать с ними соглашения и довести до них деньги. Это займёт, если очень быстро будем бежать и там, где у нас уже порядки с федерального уровня понятны, месяц минимум. Это значит, деньги упадут в муниципалитеты ближе к концу марта, реально будем говорить.

Дальше муниципалитеты поставят это всё в свои бюджетные росписи, потому что, не определив лимит, в план-график закупок ничего не внести. Не внеся в план-график закупок, ты объявить закупку не можешь. После внесения изменений в план-график закупок он должен две недели отвисеться. Дальше ты формируешь конкурсную документацию. Если у тебя хоть на рубль цена контракта отличается от того, что в плане-графике закупок обозначено, надо менять план-график закупок, он должен снова две недели отвисеться.

В результате, если мы все, уработавшись, правильно все эти квесты выполним – а в конце ещё всегда какое-то оспаривание ФАС происходит и так далее, то мы получим подписанные контракты по региональным деньгам в конце июня, по муниципальным – скорее всего, в конце июля. И потом будем настигать строительно-ремонтный сезон. А поскольку соглашение у нас однолетнее, то, очевидно, в декабре мы начнём этот путь снова.

Поэтому, мне кажется, есть у нас некое противоречие. Мы можем всех этих целей достичь значительно быстрее, если несколько повысим гибкость законодательства. Мне кажется, сейчас такой запрос есть, мы на него бы заявились аккуратно.

М.Атнашев (ректор Московской школы управления «Сколково»): Я правильно понимаю, что Вас больше всего темп реализации беспокоит?

М.Решетников: Да, потому что в конце концов всё падает на того самого Васю внизу, который этим всем занимается: и текущую деятельность надо поддерживать, и проекты и так далее. И очень много операционной деятельности, которую в принципе можно бы оптимизировать.

Н.Корженевский: Дмитрий Анатольевич, позвольте тогда ещё один вопрос. Как будет распределяться ответственность между федеральным центром и регионами при реализации национальных проектов?

Д.Медведев: Ответственность будет на тех, кто говорит, что должно отвисеться.

Н.Корженевский: Спасибо большое.

Артём (обращаясь к А.Копылову), позвольте Вас подключить к беседе. Вы человек достаточно новый на таких мероприятиях и всё же очень важный с точки зрения нашей экономики – представитель малого и среднего бизнеса, который является одним из драйверов роста и имеет большой потенциал. Есть отдельный национальный проект, посвящённый малому и среднему предпринимательству. Чего Вы ждёте от него?

А.Копылов (генеральный директор завода «Агромиг»): В последние годы государство оказывает малому и среднему бизнесу поддержку, и эта поддержка нарастает, видно внимание. Но национальный проект – это качественный скачок результатов этой поддержки.

Хочу обратить внимание на три тезиса.

Первый. Предприниматели тоже люди. И если МФЦ избавили людей от нервотрёпки, то предпринимателей тоже хорошо бы избавить. Если меры поддержки, которые государство оказывает, будут хорошо упакованы и легкодоступны для предпринимателей, то эффект будет гораздо сильнее, чем когда они разрознены и непонятно, как их получить. А когда начинаешь получать, через три месяца понимаешь: лучше делом заниматься, чем бюрократическими процедурами. Поэтому очень важно настроить диалог между государством и бизнесом, чтобы он проходил легко.

Второй тезис, тоже связанный с этим: любому предприятию, более или менее состоявшемуся, государство может оказывать финансовую поддержку, но этому предприятию зачастую она не требуется. Требуется, чтобы государство выполнило некие свои обязательства.

Я приведу пример. Наше предприятие находится в технопарке, а к технопарку идёт дорога, и мы нуждаемся в ремонте этой дороги. Мы заплатили порядка 30 млн  рублей в бюджеты всех уровней, а на ремонт требуется где-то 3 млн. Неплохо, если бы государство сказало: вы хороший налогоплательщик, и мы быстро это сделаем. То есть не надо давать нам финансовую поддержку, просто быстро реагируйте на наши запросы. И это не что-то новое, это реально то, что государство должно делать.

Просто мы, предприниматели, обратили бы внимание на эти проблемы. В Москве, в Подмосковье это уже работает, то есть люди скидывают фотографии незаконных свалок или ям на дорогах, и это быстро устраняется. Поэтому нам надо предпринимателей, активную часть общества включить в этот процесс, и они вокруг предприятий реально очень бы хорошо эти инфраструктурные вещи развивали.

И третий момент – по развитию предпринимательства, популяризации. Уже давно ведётся речь о том, чтобы включить в школьную программу урок предпринимательства. Если бы у нас в школе такой урок был, мне было бы сейчас легче.

Д.Медведев: Никогда предпринимателем не стал бы.

А.Копылов: Государство получило бы уже через два года подготовленную базу молодых предпринимателей, которые бы знали о мерах поддержки государства, что государство этому уделяет внимание, что открыть своё дело легко, понятно… Экскурсии на уже действующие предприятия. То есть, мне кажется, что было бы очень эффективно, даже в некоторых субъектах, я знаю, уже есть такой урок. Если на федеральном уровне мы сделаем, чтобы не терять время, это было бы гораздо быстрее.

Н.Корженевский: Андрей, можно я Вам сразу тоже передам слово? Я так понимаю, что это именно то, чем Вы, в частности, занимаетесь в части образования: максимальное сближение образовательного процесса и практики.
А.Комаров (председатель совета директоров Челябинского трубопрокатного завода): Мне кажется, что о максимальном сближении мы много лет говорим уже. И то, о чём Дмитрий Анатольевич сказал (когда выпускник приходит на реальное производство – ему: «забудь всё, что ты учил, мы тебя здесь научим жизни»), на мой взгляд, это уже для многих компаний, особенно тех, которые прошли через модернизацию, разговор очень тяжёлый. Человека готовили, например, три с лишним года в системе СПО, потом он приходит – ничего не знает, и нужно как минимум пару лет. Здесь связь с производством, связь с реальным бизнесом, на мой взгляд, вопрос не то чтобы дискуссионный, это вопрос – как сделать?

Мы реализуем собственный проект уже восемь лет. В 2011 году мы сделали свою программу модернизации, потратили 2 млрд долларов. С деньгами всё было хорошо. Только когда это начало работать, стало понятно, что система, например среднего профессионального образования, которая традиционно окружает наши предприятия, не в состоянии подготовить ни одного качественного сотрудника для наших новых производств.

Мы изучили мировой опыт, поняли, что наиболее близок нам, наверное, немецкий путь, где существует дуальная система образования, и попытались это реализовать сначала в Свердловской области, получив поддержку правительства Свердловской области, потом в Челябинской области, теперь уже в Татарстане. Сегодня в нашей орбите находится четыре колледжа, 900 выпускников мы уже выпустили, 1800 учащихся в нашей системе подготовки кадров.

На мой взгляд, эта ситуация настолько очевидна, настолько руководители предприятий это понимают, что нам нужен очень серьёзный и мощный импульс для изменения этой ситуации. Мы за восемь лет весь этот опыт на себе испытали.

Когда мы смотрим в цифры и видим, что по разделу «Молодые профессионалы» где-то 150 млрд рублей (а мы понимаем, что не всё из этих денег попадёт в систему СПО, оценочно называются цифры за пять лет – 50–60 млрд рублей, это 10 млрд, грубо говоря, в год на всю страну), я сравниваю эти деньги с тем, что потратила только наша компания. Мы, только одна компания, потратили 2 млрд рублей для того, чтобы создать непрерывную систему образования, включить туда и детские сады, и дошкольное образование, школы, колледж, кванториум, который был запущен в прошлом году, воинскую подшефную часть, непосредственно возврат на производство. Мы понимаем, сколько там, в общем, подводных камней, которые в двух словах и не обсудишь здесь, за этим столом.

Одно государство не в состоянии реализовать этот проект, это невозможно. На мой взгляд, вовлечение бизнеса необходимо по нескольким направлениям. Во-первых, это изменение материальной базы, во-вторых, это подключение бизнеса к управлению образовательными учреждениями, поскольку управление сильно контрастирует с тем, что сегодня мы видим внутри компаний. Подходы к производственным системам внутри компании, к изменению, к модернизации часто существуют в разрыве от системы СПО.

Нам представляется, что институт наставничества, который был утерян за многие годы безвременья, нужно восстанавливать совершенно на другом уровне. Сегодня мы даже считаем, что не просто надо со школой работать в профессиональном смысле, а так называемые уроки труда поместить туда же, в эту систему подготовки кадров.

Сегодня в городе Первоуральске совместно с правительством Свердловской области мы поставили себе задачу школы оборудовать классами технологии. Это совершенно другого уровня уроки труда, которые ориентируют школьников в пространстве, дают им представление о технологиях современных, которые сегодня существуют на производствах, дают некоторое представление о том, где они будут работать.

Отдельно, конечно, воинские части и связь с армией. Мы знаем, что после колледжа все выпускники должны служить в армии. Это разбрасывало наших выпускников по всей стране, мы не могли собрать их потом, не понимали, что с ними происходит. Поэтому в 2012 году мы подписали соглашение с Министерством обороны, и вот уже много лет реализуем этот проект на базе Горного Щита – в воинской части Свердловской области, где все наши выпускники служат в одной воинской части. Наставники от производства сопровождают их в армии, и мы понимаем, что они вернутся на производство.

Последняя новация, которую мы применили, и она хорошо работает у нас в Первоуральске, – это подписание четырёхстороннего соглашения между нами, правительством области, Министерством просвещения и колледжем об использовании управляющей компании (у нас два колледжа в Первоуральске): бизнес мог бы непосредственно влиять на жизнь колледжа. Мы смотрим, как этот проект у нас пойдёт.

Что касается денег, мы, Дмитрий Анатольевич, обращались к Вам, и Правительство пошло навстречу. Изменение в статью 264 Налогового кодекса несколько лет назад существенно облегчило положение бизнеса, который направляет деньги на подготовку и переподготовку кадров. Но, на мой взгляд, нам нужно менять систему среднего профессионального образования быстро. Это конкурентоспособность: нам нужны кадры для новой промышленности. Существующая старая, отсталая система во многих регионах не в состоянии подготовить нам никого. Мы не можем себе позволить тратить деньги и время на то, чтобы доучивать и переучивать. Нам нужно создать систему непрерывного образования, нам нужно инвестировать туда деньги и привлечь туда бизнес.

На мой взгляд – и я уже делал такое предложение (приятно просить не для себя: мы уже все сделали), – без резкого и одновременного привлечения большого количества бизнеса в этот процесс изменить ситуацию быстро не получится. Мне представляется, что налоговый вычет был бы той стимулирующей мерой, которая позволит бизнесу обратить внимание на этот процесс, быть заинтересованным и быстро начать двигаться в этом направлении.
Н.Корженевский: Марат, у меня к Вам достаточно простой и очевидный вопрос: кого нужно готовить в национальном проекте по образованию? Очевидно, что старая система, которую мы из старых университетов позаимствовали, когда много лет учимся, а потом эти инвестиции много лет используем и получаем отдачу, – уже не работает. На чём сфокусироваться?

М.Атнашев: Я бы хотел начать с того, что мы как институт сами родились в пространстве нацпроектов. Мы частная инициатива, мы частная бизнес-школа, но государство в нас поверило и неоднократно помогало на нескольких этапах становления. То есть это пример частно-государственного партнёрства.

Сейчас мы как институт развития и образования участвуем в 8 из 12 проектов, в подготовке национальных проектов, в формировании повестки. Это, мне кажется, тот самый элемент в нацпроектах, который говорит о возможностях, о том, что это пространство для идей и для возможностей, где может что-то вырасти.

Что касается образования и вызовов современного образования. Вообще, слово «образование» (в немецком – bildung, во французском – formación) – это образ, «сформировать образ», выпустить человека по какому-то готовому образу. И это одна из важнейших функций образования, это самая консервативная, наверное, система в социальных системах, которую современное общество имеет.

Но есть другая задача, и она противоречива, она практически против этой идёт, – надо подготовить человека, который готов изменяться и готов двигаться сам, который не соответствует образу, а готов этот образ менять, причём несколько раз за свою жизнь. Это, конечно, противоречие, это вызов, в общем, с ним работают сейчас во всём мире. Если мы останемся в парадигме «мы подготовим 100 тысяч квалифицированных кадров для такой-то промышленности», мы всегда будет отставать, мы всегда будем в форме повторения прошедшего. 

Мне кажется, что сегодняшний проект «Образования» об этом – о новых навыках, коммуникационных навыках, креативности, разнообразии, он делает определённый шаг в эту сторону, но там есть куда двигаться.

Мы сегодня работаем с компаниями: с производственными компаниями, традиционными, с новыми, с государством. Запрос у всех не только на квалификацию, а на живого человека, на активного, на мотивацию. Дмитрий Анатольевич сегодня говорил про мотив и про веру. Все хотят живых и активных людей, а это не функция набора навыков, это что-то другое. Мы с этим тоже пытаемся разобраться.

Есть второй вызов – это утрата монополии на производство знания. Мне кажется, система образования и науки привыкла к тому, что она и есть стандарт знаний, и это было сотни лет практически, ХХ век прошёл под этим флагом.
Сегодня большая часть знаний производится быстрее и не в этой точке. И если университет, школа и среднее специальное образование не откроются и не смогут партнёрствовать… Надо выстраивать систему передачи знаний, в которой роль у бизнеса, у госорганов, у всего общества гораздо выше. Мне кажется, что над этими вызовами нужно будет работать современному образованию.

Н.Корженевский: Марат, запрос на живого человека, мне кажется, тоже имеет отношение к национальным проектам, это ведь как раз про городскую среду, про качество жизни. Когда нужно вечно решать какие-то бытовые проблемы, очень сложно говорить о предложении себя на рынке труда как живого человека.

М.Атнашев: Безусловно. Системность нацпроектов в том и должна заключаться, что это не отдельно взятая задача – в одном сегменте что-то сделать. Чтобы привлечь не только студента, а чтобы привлечь преподавателя, чтобы создать любую экосистему… У меня, например, сейчас задача: нам нужно привлекать современную профессуру. Это задача на создание экосистемы, где профессору и практику будет комфортно и интересно. Это системная задача.
Н.Корженевский: Марат, короткий вопрос про хроническую и очень важную проблему. Как всё-таки срастить в российских реалиях бизнес и образование, бизнес и академию?

М.Атнашев: Неудобно приводить себя в пример, но, мне кажется, у нас один из самых интересных экспериментов. Уже не эксперимент, уже действующая система. У нас больше 50% преподавателей – это люди, не являющиеся непосредственно преподавателями, это лидеры как преподаватели, это эксперты как преподаватели, это коучи (тренеры), модераторы, это совсем новые роли в образовании. Этих ролей не было ещё 20 лет назад, они созданы за последние 20 лет. Мне кажется, в этом направлении и надо двигаться. Такие же эксперименты проводит сейчас много центров в стране, не только мы.

Н.Корженевский: Светлана (обращаясь к С.Чупшевой), мы поговорили про среднее специальное образование, высшее образование, мастеров бизнес-администрирования, но я хочу получить более чёткий ответ на вопрос, где взять кадры для реализации национальных проектов в самом широком смысле.

С.Чупшева: Я здесь тоже, наверное, не буду оригинальной. Когда нам предлагали варианты ответов на вопрос, что является риском, я как раз выбрала четвёртый пункт: кадры и компетенции. Потому что задача технологического прорыва у нас сегодня сочетается с кадровым разрывом.

Национальные проекты очень масштабны и ставят перед нами достаточно серьёзные, амбициозные цели. Выделяются большие ресурсы на это. И мы должны задать вопрос: где люди, которые смогут обеспечить на земле, в городах, регионах эти изменения, связанные с качеством городской среды, доступностью жилья, качественным образованием, социальным обслуживанием, здравоохранением?

Я считаю, что сегодня кадры и компетенции – это новая нефть и новое золото для нашей страны. И сегодня качественное обеспечение кадрами любого проекта – от стартапа до крупного предприятия, от города до региона – это приоритет номер один.

Где брать кадры? Дмитрий Анатольевич сказал, что у нас образование не упаковано в отдельный национальный проект, это сквозная задача для всех направлений, для всех отраслей социально-экономического развития. Мы должны придерживаться принципа «учиться в течение всей жизни» и создавать такие индивидуальные маршруты для любого человека, чтобы он был востребован, чтобы он был профессионалом, чтобы он мог достаточно быстро адаптироваться в меняющемся мире.

Первое. Наверное, здесь большая часть аудитории – руководители субъектов, губернаторы. Коллеги, если мы хотим участвовать в технологическом прорыве, мы должны начинать с себя, мы должны учиться, должны учить наших управленцев, региональные команды, которые должны сегодня владеть навыками цифровой экономики, цифровой грамотности.

Агентство стратегических инициатив запустило уникальную программу Chief Data Officer – это управление, основанное на данных. 55 региональных команд уже прошли это обучение. И не просто теоретическое, это действительно была практика. У нас появилось 12 проектов, которые в том числе коррелируют с национальными проектами, основанных на анализе данных и повышении эффективности в госуправлении, туризме, сельском хозяйстве, образовании, здравоохранении.

Например, задача снижения очерёдности в больницах – проект Пензенской области, который сегодня успешно тиражируется. Коллеги к 2020 году ликвидируют эту очередь. Эта практика сегодня может быть тиражирована в других регионах.

Проект Томской области по анализу данных экзаменов выпускников школ и соотнесению их с контрольными цифрами приёма в вузах, когда регион уже видит дефицит либо избыток мест по тем специальностям, которые выбирают студенты. Эти данные позволяют нам за два года прогнозировать выбор студентов и те профессии, те специальности, которые необходимо предлагать в рамках региона, чтобы студенты оттуда не уезжали.

Второе. Каждый регион должен научиться прогнозировать потребность в кадрах и компетенциях, которые обеспечат ему технологическое и инновационное развитие. У нас для этого есть стандарт кадрового обеспечения, который уже реализуется в 50 регионах. Это принципы взаимодействия органов власти, организаций образования и, самое главное, работодателей – крупного бизнеса, компаний-инвесторов, которые формулируют сегодня запрос на эти кадры.

Сегодня говорили о вузах и об изменениях, которые необходимо в вузах реализовывать. Мы запускаем проект вместе с Министерством науки и высшего образования – образовательный интенсив для вузовских команд «Остров-1022», который пройдёт на площадке Сколтеха. Мы отберём 100 команд, где будут представители вузовского сообщества, где будут стартапы и молодые предприниматели в сфере образования и технологий, которые должны будут решать практические задачи перестройки внутренних процессов вуза, а самое главное, создать механизмы и институты обеспечения появления технологических продуктов и вывода их на глобальные конкурентные рынки, снижения и снятия технологических барьеров и обучения навыкам цифровой экономики.

Это ключевые проекты, которые позволят нашим регионам включиться в реализацию национальных проектов уже в новой модели, подготовить необходимые кадры, которые станут наставниками для других специалистов.

Что касается школ и общего образования, безусловно, это тоже приоритет для всех регионов. У нас уже есть в практике успешный опыт Сбербанка. Коллеги проводят апробацию пилотной цифровой платформы для школ, которая позволит выстраивать индивидуальные маршруты как для школьников, так и для учителей. Наша общая задача – организовать множество таких платформ и внедрить их минимум в 100 школах страны.

Н.Корженевский: Артём, у нас буквально несколько минут остаётся, но, как Вы справедливо заметили, предприниматели тоже люди, и хочется, чтобы ваш голос был услышан.

Мы сидим на банковских конференциях, и когда выступает Сбербанк – у него одна галактика, одни проблемы, выступает какой-нибудь банк из третьего десятка – это совершенно другая реальность, другой мир.

Вы как представитель малого и среднего бизнеса ощущаете дефицит кадров? И если да, то как Вы его ощущаете?

А.Копылов: Конечно, мы ощущаем дефицит кадров. У нас завод «Агромиг», мы производим конвейерные зерносушилки, мы лидеры рынка. У нас сто человек работают, и от самых низкоквалифицированных работников до управленцев чувствуется дефицит компетенций, в том числе цифровых. Нам приходится на предприятии дообучать их тому, что требуется.

Если у нас получится с государством как-то организовать этот контакт, чтобы нам помогали дообучать, это было бы очень эффективно. Малому и среднему бизнесу, мне кажется, это было бы очень полезно.

А.Комаров: Здесь не обязательно путь с государством. Мировые практики говорят о том, что более крупные компании, создавая учебные центры и свои программы, имеют возможность помогать малому и среднему бизнесу обучать сотрудников в рамках своих программ, настраивать свои учебные центры. Эта практика широко распространена. Не надо никакого государства здесь, всё можно сделать в рамках существующих систем учебных центров, которые есть в более крупных компаниях. Это, на мой взгляд, более реалистичный подход.

Н.Корженевский: Максим Геннадьевич, вопрос к представителю госорганов, исполнительной власти в регионах: Вы понимаете, с помощью какого человеческого капитала вы будете действовать?.. Потому что действительно требуется рывок. У нас была потребительская модель роста, экспортно ориентированная, теперь мы идём к инвестиционной модели роста. Вы понимаете, с кем пойти по этой дороге?

М.Решетников: Действительно, сегодня кадры – это главный ограничивающий ресурс, наверное, в реализации проектов – и на региональном, и на муниципальном уровне.

Помимо всего, что сегодня уже было сказано, у нас есть хороший опыт. Нам правительство Москвы в 2017 году передало 23 информационные системы. Помимо того, что мы не потратили сотни миллионов, если ни миллиарды рублей на то, чтобы их снова создавать, мы сэкономили четыре-пять лет, потому что взяли готовые, отработанные бизнес-процессы и внедрили. За счёт этого мы существенно сэкономили, сократили дефицит кадров, потому что не нужны постановщики задач, которые понимают все нюансы, надо просто взять и обучить менеджеров среднего уровня простым, понятным операциям: вот он, бизнес-процесс, внедряем и поехали.

С этой точки зрения цифровизация даёт нам гигантский ресурс и гигантские возможности. И мы сейчас, доработав эти информационные системы с учётом муниципалитетов и каких-то нюансов, также предлагаем их другим субъектам, готовы делиться. Мне кажется, нам эти механизмы надо больше использовать.

Н.Корженевский: Дмитрий Анатольевич, Вам, наверное, тот же вопрос – про федеральный уровень. Есть ли понимание человеческого капитала и его достаточности для реализации столь масштабных национальных проектов?

Д.Медведев: Конечно, есть понимание. Мы с этого начинали и на этом завершаем разговор. Понятно, что все национальные проекты – про людей, про наших граждан, которые в результате реализации проектов должны получить другое качество жизни. В то же время эти национальные проекты в новой версии будут делать такие же люди на всех уровнях, начиная московскими структурами и заканчивая муниципальными структурами, бизнесом, бюджетными учреждениями. Там работают люди, которые всем этим будут заниматься, от их подготовленности и зависит успех проектов.

Коллеги сказали много полезных вещей, в том числе о том, что надо иметь более гибкое законодательство. Я с этим согласен. Очевидно, что наши процедуры, которые рассчитаны на то, чтобы мы красиво смотрелись – всем всё объявили, объяснили, что должен пройти определённый срок, потом должен быть определённый процесс заключения договора, – это всё красиво, но в конечном счёте может приводить к обратным результатам. Нам действительно об этом надо задуматься. Это не означает, что надо вообще от процедур отказаться, нет, конечно. Но в ряде случаев, может быть, было бы правильным как минимум сжать время проведения этих процедур с учётом того, что перед нами стоят крайне амбициозные цели. Давайте мы подумаем. Я просил бы своих коллег из Правительства и губернаторов представить предложения на эту тему.

Также звучало много вещей, которые важны для принимающих решения. Надо смотреть на тех, кто платит налоги, и правильным образом расставлять приоритеты. Это правда, для нас это важно. Но здесь нельзя и в другую крайность впадать. Потому что если мы будем ориентироваться только на тех, кто платит налоги, то государственная поддержка сконцентрируется только вокруг «Газпрома» и «Роснефти». Нам этого не надо, они и без нас проживут неплохо. Поэтому здесь надо искать баланс.

Уроки предпринимательства. Мы неоднократно к этому возвращались, я ничего плохого не вижу в том, чтобы это внедрить в стандарт, в том числе федеральный. Хорошие вещи рассказывали коллеги по поводу опыта Первоуральска, среднего профессионального образования, альянса между работодателями и соответствующим уровнем образования. Когда слушаешь о том, где это внедрено, хочется поблагодарить людей, которые этим занимаются, представителей нашего бизнеса. Это очень важная задача. Когда мы начинали реформу – условно – наших ПТУ 10 лет назад, мы не понимали, откуда деньги брать. Действительно, денег всегда не хватает. Но потом стало понятно: если мы в этой реформе не заинтересуем собственно бизнес, эта реформа обречена на провал. Там, где бизнес пришёл в среднее профессиональное образование, – оно очень высокого уровня, можно считать, мирового уровня. Надо и дальше этим заниматься.

Я также поддерживаю идею совершенствования законодательства, касающегося и среднего профессионального образования, и налоговых послаблений, которые здесь могут быть (налоговые вычеты, о которых мы говорили). Надо продумать, это действительно очень важная история для того, чтобы наши национальные проекты состоялись. Надеюсь, что мои коллеги этим займутся.

Работы непочатый край. Но в то же время мы не должны забывать о том, что мы живём здесь и сейчас.

По-разному относятся к соответствующему дню, но действительно любовь – очень важная часть нашей жизни. Поздравляю всех с Днём влюблённых!
 
Источник http://government.ru/news/35726/