В любой непонятной ситуации идите в Эрмитаж!

Говорят, что красота спасет мир. А может ли красота оскорблять, обижать?

Про оскорбленных красотой и искусством может много рассказать Венера Таврическая. Она стоит на первом этаже Зимнего дворца в зале Диониса. Мраморная статуя богини любви ростом 167 сантиметров и пропорций, которые принято считать идеалом женской фигуры, была выполнена во II веке до н. э. Обнаружили ее в начале XVIII века во время раскопок в Риме. Петр I, который увидел находку на рисунках археологов, выменял ее у папы римского Климента XI на мощи католической святой Бригитты, захваченные во время Северной войны.

Это была первая статуя нагой женщины в России, и император выставил ее на обозрение в Летнем саду в Петербурге. Богиня произвела в новой столице божественный фурор. К царю ходили делегации от разных сословий с просьбой убрать срам с глаз долой. Это было 311 лет назад. А 60 лет назад один из посетителей Эрмитажа оставил в журнале такую запись: «Безобразие! Мало того что голая, так еще и без рук. Сначала почините, потом выставляйте!»

Что делать, если дети отвечают на все заботы неблагодарностью?

Вот первостатейный шедевр Эрмитажа — полотно Рембрандта «Возвращение блудного сына». Художник много лет работал над живописным воплощением евангельской притчи, но полотно так и осталось незавершенным. Рядом с красочным слоем можно видеть наброски, по которым работал мастер. Картину невозможно полностью прочесть за одну встречу. Всякий раз зритель обнаруживает в ней новые оттенки смыслов и детали. Присмотритесь к складкам одежды коленопреклоненного сына. Из них выглядывает чертик. Вероятно, тот самый, который и водил так долго юношу вдали от отеческого крова, который заставил его позабыть сыновний долг. А теперь, ошарашенный всепрощением отца и его огромной любовью, бес явно собирается покинуть это поле боя: он проиграл, здесь ему больше делать нечего.

Каков он — высший образец мужского благородства?

Небольшой резной камень — знаменитая камея Гонзага — хранится в зале искусства эллинизма. Впервые она упоминается в 1542 году в описании собрания Изабеллы д’Эсте, супруги герцога Франческо Гонзага. Камеей любовался Рубенс и назвал ее прекраснейшей в Европе. Потом камень перебрался в коллекцию шведской королевы Кристины, побывал в Ватикане, в собственности папы Пия VI, был конфискован французской армией и оказался в коллекции Жозефины Богарне, жены Наполеона. В 1814 году, победоносно войдя в Париж, российский император Александр I приехал с визитом в Мальмезонский дворец, чтобы проведать любимую женщину поверженного врага. Найдя ее в бедственном положении, царь распорядился обеспечить полную безопасность и содержание Жозефине, а та в ответ подарила благородному победителю бесценную камею.

Во что вкладывать средства, чтобы остаться в вечности?

В настоящее искусство. Именно так поступали наши знаменитые коллекционеры Щукин и Морозов, стараниями которых в России и появились отличные собрания французской живописи начала XX века (а некоторые из авторов этих полотен только благодаря русским купцам хоть как-то сводили концы с концами). «Когда мы с Мишей покупали Ренуара...» — так начинаются восхитительные мемуары помощника Михаила Морозова, который рассказывает, как они изо дня в день приходили в холодную мастерскую Ренуара. Тот был на мели. Морозов с помощником приносили ему сыр и вино, и пока он обедал, любовались «Самари... в светло-розовом платье, которая вся в свету, без теней, так совершенно написана». Теперь «Портретом актрисы Жанны Самари» Огюста Ренуара может полюбоваться каждый гость Эрмитажа.

Что делать, если надоело много работать?

Ответ можно найти в зале Древнего Египта Эрмитажа, где выставлены небольшие фигурки — ушебти. Они свидетельствуют о том, что и 36 веков назад люди мечтали о знакомых нам вещах: жить безбедно и поменьше работать. В Египте во время разливов Нила правители призывали всех на обязательные и безвозмездные работы — строительство пирамид, дворцов, дорог. И вот постепенно в культовой индустрии возникли куколки ушебти. На том свете они должны были замещать своего хозяина на разных работах. Такие фигурки были популярны не только среди простого люда, но и среди состоятельных граждан. Где гарантия, что после смерти тебя не призовут рыть каналы или таскать каменные плиты, печь хлеб и стирать фараону простыни? В Эрмитаже хранится прекрасная ушебти Мутри, «госпожа дома», то есть домохозяйка. Под скрещенными на груди руками написан текст: «Если умершая Мутри будет призвана на царские работы, ее ушебти скажет: „Я, вот я!“» — и пойдет работать вместо госпожи.

А на что способна рассерженная женщина?

На всё! Красоток лучше не выводить из себя. Вот перед вами «Юдифь» Джорджоне. Сюжет таков: вавилонская армия под началом Олоферна осадила родной город Юдифи Бетулию. Надежды на местных защитников не было, и решительная девушка взяла ход истории в свои руки. Надев лучшие одежды, она отправилась в стан врага. И когда опьяненный ее чарами Олоферн уже в мечтах возлег с ней, точным ударом меча отрубила ему голову. Чаще всего старые мастера, рисуя Юдифь, изображали сам момент отсечения головы. Но Джорджоне больше интересует внутренний мир этой милой красавицы, которая, поставив ножку на лоб полководцу, с нежной полуулыбкой смотрит на его отрубленную голову.

Правда ли, что человеческий дух сильнее недугов?

Правда. Вот перед нами «Святой Себастьян» кисти гениального Тициана, который по масштабам личности и творчества не уступал своему более знаменитому современнику Леонардо да Винчи. Когда в 90 лет чудовищный артрит скрутил пальцы живописца и он уже не мог держать кисти, Тициан продолжал творить, нанося краску пальцами. Экспрессивно, страстно. Как всё, что он делал в своей жизни.

Что подарить любимой на долгую память о себе?

На этот вопрос весьма красноречиво отвечают знаменитые часы «Павлин», выставленные в Павильонном зале Эрмитажа. Светлейший князь Потемкин, тяжело переживая разрыв с Екатериной II, искал, какой подарок ей преподнести. Узнав, что у императрицы появилось новое увлечение — сложные механизмы, Потемкин приобрел в Лондоне у часовых дел мастера Джеймса Кокса чудо инженерной мысли — золотого механического павлина. Однако что-то пошло не так, и часы прибыли в Петербург в разобранном виде, в шести корзинах, в виде груды отдельных золотых деталей. Сам мастер Джеймс Кокс приехать не смог, инструкции по сборке не прислал. И несколько лет знаменитый Кулибин, мастер — золотые руки, кляня «проклятую англичанку», собирал механизм по своему разумению. Эти феноменальные часы до сих пор в строю. Вечером по средам можно увидеть, как они «дают бой»: петух кричит, белочка грызет золотые орехи, на шляпке гриба появляется цифра, обозначающая время. И над всем этим великолепием павлин раскрывает свой золотой хвост.

Как научиться радоваться каждому дню?

Ответ на этот вопрос изображен на греческой краснофигурной вазе «Прилет первой ласточки» (примерно V век до н. э.). Стоит она в витрине в середине зала искусства архаики. Это пелика — сосуд с двумя ручками. В нем могли хранить воду или вино. На сосуде нарисовано три поколения одной семьи: дед, сын и внук. Их взгляды устремлены к небу. «Смотри, ласточка!» — говорит молодой. «О да, клянусь Гераклом», — соглашается дед. «Вот она! Уже весна!» — кричит мальчик. Как в современных комиксах, слова в облачках вылетают изо рта говорящих. Эта невероятно простая сценка звенит радостью жизни. И, как умеет только великое искусство, отвечает на все вопросы, которые может придумать человек.